Замечательные и загадочные личности XVIII и XIX столетий (репринт, старая орфография)

Между тѣмъ смерть Понятовскаго отъ даннаго ему яда, т. е. такая смерть, которая не обнаружила бы тайнаго убійцы, открывала бы ваканцію на польскомъ престолѣ, и тогда легко могло бы осуществиться то, что было несогласно съ видами императрицы. Поэтому вѣсть о злоумышленіи князя Адама Чарторижскаго на жизнь короля и должна была бы быть принята Екатериною, какъ предвѣстіе тайныхъ его происковъ во вредъ Станиславу-Августу. Надобно, впрочемъ, замѣтить, что съ перваго раза доносъ Угрюмовой на Чарторижскаго прошелъ по Польшѣ только глухою молвою, не вызвавъ никакихъ особыхъ тревогъ. Съ своей стороны Рыксъ и Комажевскій поручили полковнику Азулевичу тщательно охранять особу короля отъ всякаго покушенія на его жизнь, но гродненскій сеймъ миновалъ благополучно. Вскорѣ, однако, дѣло приняло иной оборотъ, который, въ свою очередь, тоже встревожилъ Екатерину.

КОРОЛЬ ПОЛЬСКІЙ СТАНИСЛАВЪ-АВГУСТЪ ПОНЯТОВСКІЙ. Съ современнаго гравированнаго портрета Пихлера.

Объ участіи князя Чарторижскаго въ заговорѣ противъ короля Угрюмова сообщала Рыксу и Комажевскому въ октябрѣ 1784 года, а затѣмъ, 11-го января слѣдующаго 1785 года, къ князю Адаму явился проживавшій въ Варшавѣ англійскій негоціантъ Тейлоръ и предупредилъ князя, что у него есть опасные враги, задумавшіе отравить его ядомъ, и для того, чтобъ Чарторижскій могъ убѣдиться въ справедливости этого, Тейлоръ пригласилъ князя къ себѣ вечеромъ, обѣщая познакомить его съ одной особой, которая можетъ открыть ему всѣ подробности этого злоумышленія. Князь Чарторижскій повѣрилъ разсказу Тейлора и, взявъ съ собою надворнаго литовскаго маршала Игнатія Потоцкаго, женатаго на его племянницѣ, отправился къ Тейлору, у котораго и встрѣтился съ Угрюмовой. Угрюмова разсказала Тейлору, что нѣсколько дней тому назадъ староста Рыксъ и генералъ Комажевскій пріѣхали къ ней и послѣ разговора, показавшагося ей довольно страннымъ, спросили ее, готова ли она будетъ исполнить то, чего отъ нея потребуютъ? Когда же Угрюмова положительно отвѣтила на это, то Комажевскій предложилъ ей, чтобы она дала проглотить Чарторижскому то, что находилось въ бумажкѣ, лежавшей у него, Комажевскаго, въ карманѣ, а Рыксъ предложилъ ей заманить Чарторижскаго въ любовныя сѣти и затѣмъ, когда князь, поддавшись ея искушеніямъ, останется у нея ночевать, заколоть его кинжаломъ. Угрюмова, какъ разсказывала она князю, согласилась на это предложеніе, но, боясь послѣдствій, да и не желая быть убійцею, рѣшилась передать объ этомъ, сдѣланномъ ей, подговорѣ самому князю. Чарторижскій нѣсколько усомнился въ достовѣрности этого разсказа и предложилъ Угрюмовой отъ себя 200 дукатовъ, если она отречется отъ своего разсказа. При этомъ князь разсчитывалъ на то, что если все разсказанное Угрюмовою только собственная ея выдумка, то ей. стѣсненной въ ту пору въ денежныхъ дѣлахъ, будетъ гораздо выгоднѣе получить тотчасъ же довольно значительную сумму, нежели пускаться въ спекуляцію, успѣхъ которой для нея не вполнѣ обезпеченъ. Но Угрюмова подтвердила свой разсказъ, и тогда князь окончательно убѣдился въ справедливости ея сообщенія. Онъ потребовалъ отъ нея письменнаго заявленія, относительно всего разсказаннаго ею, и Угрюмова при немъ и Тейлорѣ написала собственноручно требуемое Чарторожскимъ заявленіе, добавивъ къ этому на письмѣ же, что Комажевскій, подговаривая ее отравить Чарторижскаго, сказалъ, между прочимъ, чтобъ она въ этомъ случаѣ смотрѣла на него, Комажевскаго, какъ на самаго короля. Подъ этимъ заявленіемъ Угрюмова подписалась: «Марія-Тереза, маіорша д’Огрюмова, рожденная баронесса фонъ-Лаутенбургъ» [6]).