Замерзшие сердца

Детство в семье без отца – это, пожалуй, самое тяжелое, что мне пришлось пережить. В отличие от Оукли, я почти не виделась с папой, потому что на тот момент была слишком мала. В памяти остались лишь семейные киносеансы и старый сборник сказок, который он читал мне каждый вечер перед сном. Всю остальную информацию мне пришлось узнавать от других людей.

Печально, да?

Мое застенчивое, неуклюжее семилетнее «я» никак не могло понять, почему посреди ночи на ступеньках нашего дома появились двое полицейских. И почему от их слов мама упала на колени и разрыдалась прямо у нас на глазах.

Следующую пару недель – уже после известия о том, что наш папа больше никогда не вернется, – мы потратили на организацию похорон. И все то время я наблюдала, как Оукли бережно заботился о маме – точно так же, как когда-то она заботилась о нас.

Взросление ребенка не должно проходить столь стремительно, как это произошло в случае с Оукли. Вроде бы только что он был счастливым тринадцатилетним мальчиком, а уже через день – серьезным, взрослым мужчиной, опекающим семью. Несправедливо, правда? К счастью, благодаря Оукли нам удалось справиться с трудностями. Я помогала как могла, и совместными усилиями мы сумели позаботиться о маме и друг о друге, как и положено семье.

Испытания, выпавшие на нашу долю, помогли мне сблизиться с мамой. Теперь она не только мой лучший друг, но и вдохновитель. Мама наглядно показала, на что способна сильная женщина и с какими препятствиями она может справиться, если приложит к этому максимум усилий.

Меня всегда переполняла гордость от осознания собственной силы, от того, что мама мной довольна. Но теперь я потеряла уверенность, забыла, что значит женская сущность. Я спустилась в неизбежную яму отчаяния – в пучину, наполненную ничем, кроме одержимости единственным человеком, с которым одновременно испытываю и блаженство, и мучительную боль.

Я знаю, что любовь – дело непростое, но неужели все должно быть так сложно?

Только я могла влюбиться в парня, который любимым быть совершенно не хочет. Не знаю, как еще ему втолковать, что я не собираюсь бежать в горы, услышав историю его жизни. Черт, мы уже несколько раз видели друг друга обнаженными – что может быть более интимным, чем это?

– Привет, красотка. К тебе тут нетайный поклонник, – поддразнивает Джессика, просовывая голову в приоткрытую дверь.

Сердце взрывается бешеным стуком. Я вскакиваю с кровати и лечу к двери. А вдруг, спустя три чертовых дня, до Тайлера наконец-то дошел смысл того разговора?

Из гостиной доносится приглушенное пение парней из One Direction: видимо, Джесс наконец-то решила убраться и выгрести весь этот хлам, учиненный ее приятелями. В такие дни – как вчера и сегодня – мне приходится напоминать себе, что Джесс – моя лучшая подруга и что ради нее я готова на все. Если бы не этот факт, я бы уже вышвырнула ее на улицу за идиотское поведение.

Лучезарная улыбка сходит на нет, когда я вижу, что на пороге робко топчется наш сосед, внимательно изучая квартиру своими шоколадно-карими глазами.

– Привет, Коди, – здороваюсь я с очевидным унынием, которое вообще-то хотела скрыть.

Услышав мой голос, он вздрагивает и расправляет плечи.

– Здравствуй, Грейси. Я… не помешал?

На этот раз, засунув руки в карманы потертых шорт, я улыбаюсь более приветливо:

– Конечно, нет. Как жизнь?

В любом случае я бы не стала демонстрировать свое огорчение. Зачем наказывать беднягу? Он не виноват в том, что я по уши погрязла в дерьме. А еще его возбуждение – полная противоположность эмоциям Тайлера. Наблюдать за этой реакцией довольно приятно.

Черт, Грейси. Завязывай.

Я бы с радостью влепила себе по лицу, да только не хочется выглядеть глупо.

У Коди на щеках разгорается румянец, перекрывая бледность лица. Когда его глаза устремляются в другой конец комнаты, я замираю и наблюдаю за дальнейшими действиями, сдерживая смех.

– Все хорошо? Хочешь воды или еще чего-нибудь? – предлагаю я, игриво подглядывая на соседа.

– Может, погуляем? Мороженого поедим.

От неожиданности у меня выгибаются брови.

– Сейчас? – уточняю я, приоткрыв от удивления рот.

– А что? Сейчас не время? – Он опускает глаза в пол и смотрит на кроссовки. – Ну, можно в другой раз сходить, если получится.

А почему нет? У меня все равно нет планов на день, кроме как валяться в постели, поглощая тонны вредной еды.

– Сейчас – самое время. Подожди, я только сумку возьму.

Вижу, как на его губах расцветает улыбка, и при виде двух очаровательных ямочек невольно начинаю хихикать.

Упорхнув из гостиной, торопливо шагаю по коридору в направлении спальни. Там хватаю сумочку со спинки стула, небрежно поправляю волнистые светлые волосы и делаю глубокий вдох. Я справлюсь. Да и что тут такого? Мы всего лишь соседи, которые хотят полакомиться мороженым. Лично я обожаю мороженое.

– Надеюсь, ты не любитель замороженного йогурта? – шучу я, возвращаясь в гостиную.

Коди отвлекается от огромных окон во всю стену и снова переключается на меня, мотая головой.