Замерзшие сердца

Врачи считают, что мы должны придерживаться золотой середины и не слишком на что-то надеяться. Есть шанс, что инфекцию удастся победить, и мама сможет выздороветь. Однако прогноз не очень благоприятный. Это видно по ее улыбке, которая больше не отражается во взгляде, и по глазам, очень похожим на мои, но теперь потускневшим. Тот серый оттенок, который раньше почти не прослеживался, теперь стирает голубизну океана, которую я так люблю, а объятия заметно слабеют. Лекарства высасывают силы быстрее, чем сама инфекция. Мне так хочется ее утешить, исцелить. И осознание того, что не могу это сделать, с каждым днем все больше и больше донимает. У меня как будто руки связаны за спиной.

Потянувшись к краю кровати, готова почувствовать Тайлера, но вместо него ощущаю холодную простыню, от которой остался лишь намек на тепло. Понимая, что он недавно проснулся, спускаю ноги с кровати, натягиваю плед, укутываюсь и открываю дверь спальни. Из кухни доносится резкий голос, и я крепче сжимаю одеяло. Судя по всему, он говорит по телефону, но его грубые реплики ясно дают понять, что слушать собеседника он не желает.

– Мы оба знаем, что тебе на нее наплевать. Ты хочешь, чтобы она бросила меня, а я прибежал к тебе. Вот только этого никогда не произойдет. Даже не знаю, как еще сказать, чтобы до тебя наконец-то дошло: отвали уже от меня, Джессика.

Лицо становится бледным, дыхание замирает на полпути к горлу. Объем легких настолько сокращается, что мне больно дышать. Ноги зудят, хотят сделать хоть шаг, но я замираю на месте, как будто приросшая к полу. Застываю в темноте коридора и смотрю выпученными глазами, как Тайлер зарывается пальцами в темные волосы и с силой тянет за пряди, слипшиеся от сна.

Я ничего не слышу из-за пульсации в барабанных перепонках, и когда он замечает меня, то поднимает голову. На протяжении нескольких ударов сердца Тайлер смотрит на меня широко распахнутыми глазами цвета кофейной гущи, затем встает со стула и делает шаг навстречу. Вижу, как шевелятся его губы, с которых, похоже, срывается мое имя, но я лишь качаю головой и поднимаю руки перед собой, заставляя его замолчать.

Существует лишь несколько причин, по которым Джессика могла позвонить Тайлеру. И ни одна из них не связана с нашей ссорой. От быстрого и жестокого осознания происходящего трещина в сердце, появившаяся там после событий последних нескольких дней, расползается. Горло сжимается до такой степени, что я не понимаю, как мне удается дышать. Судорожно хватаю воздух, отчаянно пытаясь наполнить горящие легкие.

– Что происходит? Что ты не хочешь рассказывать? – хриплю я.

Сама не знаю, зачем спрашиваю. Возможно, большая часть меня еще надеется, что это всего лишь глупое недоразумение.

Зрение затуманивается от очередной порции непрошеных слез, ожидающих своего часа. Только на этот раз я их сдерживаю, отказываясь плакать.

– Грей, детка, успокойся, – умоляет Тайлер тихим голосом. Он подходит к тому месту, где я стою, и кладет руки мне на плечи, пытаясь притянуть к груди. Его хватка крепнет, но я, не шевелясь, лишь жую дрожащую губу.

– Ты переспал с ней. – Это даже не вопрос, потому что я и так знаю ответ. Все мелкие подколы, все неодобрительные советы и злобные взгляды теперь обретают смысл. Джессика ревновала. Она ревновала, потому что хотела получить то, что досталось мне. Вернее то, что она уже успела заполучить.

Я толкаю его в грудь и отхожу в сторону, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.

– Это произошло до того, как…

– До или после Мексики?

Встречаю его взгляд, полный отчаяния. Вздрагиваю от глубоко въевшегося в него сожаления. Не знаю, чего я хочу добиться, задавая этот вопрос. И даже не знаю, на какой ответ сейчас надеюсь. В любом случае результат будет один: Тайлер переспал с моей лучшей подругой. Моя лучшая подруга переспала с Тайлером. Они трахались, зная о моих чувствах.

Они оба знали.

И оба на меня наплевали.

– До, – отвечает он, не раздумывая, как будто тот факт, что он спал с ней до Мексики как-то облегчит ситуацию или сделает ее менее болезненной. Может быть, я бы так не реагировала, если бы он не знал о моей влюбленности. Но он знал. И Джессика знала. Все были в курсе. Но они все равно занялись сексом, послав к дьяволу мои чувства.

Тайлер неистово хватает рукой воздух.

– Да я и подумать не мог, что буду испытывать к тебе чувства. Если бы знал, даже не стал бы и думать о Джессике! Черт, Грейси! Понимаю, что это не оправдание, но в тот вечер я был пьян в стельку, и как только протрезвел, сразу понял, что этого больше не повторится. Она ничего для меня не значит, никогда не значила и не будет.

Я киваю и отвожу глаза, играя с обтрепанным краем пледа, все еще накинутым на плечи. Искренне верю ему. В те времена он был мне ровным счетом никем и имел полное право спать с кем хотел. Но то, что это случилось именно с ней, кажется жестоким поворотом судьбы.