Замещающий ребенок

Начало их отношений ознаменовалось интересным событием. Под влиянием Лу он решил поменять имя Рене, данное ему при крещении (это имя стоит на обложке его первых книг), на более «немецкое» Райнер. Под этим именем он в общем-то и известен. Он даже сильно изменил свой почерк, который стал похожим на почерк Лу. На всю жизнь он сохранил глубокую привязанность к Лу, подруге-покровительнице, которая помогла ему измениться, родиться во второй раз, стать собой и, наконец, начать существовать. Он чувствовал себя очень подавленным после того, как закончил «Записки Мальте Лауридса Бригге» в 1911 году, и хотел пройти психоанализ, но Лу, которая хорошо знала Фрейда, его отговорила. Он писал: «Прощай, дорогая Лу; твоя душа, Бог это знает, была настоящей дверью, лишь с ее помощью я смог выбраться на чистый воздух: и сейчас мне приходится время от времени возвращаться и становиться около косяка, на котором мы когда-то отмечали мой рост. Позволь мне иногда делать это и люби меня…»

П. Жаккотте, у которого мы заимствовали большинство приведенных цитат, очень тонко подмечает, что Рильке уже употреблял метафору двери, говоря о реальном, биологическом рождении, как мы видели выше. Он вновь говорит об этом, как будто речь и правда идет о новом рождении: он был никем, когда пришел в этот мир, потому что он был не более чем «вновь рожденный», заместитель умершей сестрички, и только с Лу он обрел аутентичность, став «Райнером». Лу позволила ему быть «только собой», как сказал Рене Фере.

Большинство женщин в его жизни были гораздо старше его.

И в то же время Рильке живо интересуется молодыми женщинами и девушками. В двадцатипятилетием возрасте он женился на Кларе Вестхофф. Она была младше его на два года. Через 10 месяцев после свадьбы у них родилась дочь Рут, а после двух лет совместной жизни они развелись, однако остались в дружеских отношениях.

Можно ли (и нужно ли) вынести заключение о характере его личности?

Поэт — это, прежде всего, творец, которого нельзя мерить общей меркой. С учетом этого, сегодня, может быть, мы бы рассматривали его как пограничную личность, «border-line».

Эти люди, которых нельзя отнести ни к психотикам, ни к невротикам, имеют специфическую структуру личности в силу причин, корни которых лежат в глубоком детстве. Мы считаем, что для Рильке такой причиной стало то, что он был замещающим ребенком. Неустойчивость пограничных личностей проявляется во всех сферах: в профессиональной, социальной, эмоционально-чувственной. Их личные отношения поверхностны и непрочны, им недостает критичности и чувства объективной реальности. «Их межличностные отношения интенсивны, но непостоянны: они манипулируют другими людьми, иногда идеализируя их, а иногда обесценивая, — в любом случае используя их для достижения своих целей. У них хрупкое чувство собственной идентичности, характеризующееся вариабельностью образа себя, непостоянством жизненных и профессиональных планов, непереносимостью одиночества, нестабильностью настроения, тревогой и т. д….» (М. Плена).

А. Куве нам показал, что для того, чтобы стать собой и победить невыносимое послание родителей, которые говорят ребенку перед его рождением: «Ты мертвец», нужно «Убить мертвеца». Не это ли имел в виду Рильке-скиталец, когда писал: «Убить — вот тень нашей бесприютной скорби»?

В конечном итоге, Рильке и сам говорит нам: «Там, где я творю, я настоящий».

Герман Гессе, или Повторное замещение

Случай этого писателя достаточно типичен: он стал замещающим ребенком, заняв место старшего брата, умершего в младенчестве, ему дали то же имя. А в раннем детстве бремя замещения еще дважды легло на его плечи: он заменил собой двух детей, родившихся вскоре после него и быстро умерших.

Герман Гессе, получивший Нобелевскую премию по литературе в 1946 году, чьи книги издавались миллионными тиражами, сейчас мало известен во Франции. Многочисленные произведения этого немецкого писателя, жившего в Швейцарии, говорят о его мучительном духовном поиске, продолжавшемся всю жизнь. Он был одинок в суете городской жизни (несколько лет он провел в Берне), и это заставило его вернуться в швейцарскую провинцию. Он был одинок, как может быть одинок человек в неудачном браке. Жизненные разочарования приведут его к духовным исканиям и литературному творчеству. Попытки бегства совершаются как в его романах, так и в жизни. В своих путешествиях в Индию и на Восток он, знаток философии и религии этих стран, пацифист и либерал, верил в то, что сможет найти ответы на вопросы, которыми он задавался в своем психоанализе, по большей части юнгианском. В своем анализе он стремился к разрешению человеческих противоречий. До конца жизни он продолжал духовную погоню «в поисках целостности, скрытой во Вселенной и в человеческом духе». «Рай нельзя познать, иначе как пустившись на поиски его», — находим мы в «Lecture Minute».