Заметки из хижины «Великое в малом»

Сейчас я уже стар, мысль моя уже не так остра, как в прежние годы, лишь по временам лениво беру в руки кисть и записываю слышанное мною когда-то, чтобы скоротать время. Таким образом я уже составил «Записи, сделанные летом в Луаньяне» и еще две книги, а сейчас и вот этот сборник.

Я думаю о писателях прошлого. Такие, как Ван Чжун-жэнь[545] и Ин Чжун-юань[546], цитатами из классического канона и древних авторов демонстрировали свою обширную эрудицию и глубину проникновения; Тао Юань-мин[547], Лю Цзин-шу[548] и Лю И-цин[549] были немногословны, их стиль был прост и чист, естествен и возвышен. Я не смею гнаться за их достижениями, но основная моя цель — не отличаться от них по стилю и по духу, постоянно помнить о том что является добром, что злом, что правильным и что ложным...

Итак, я объединяю множество слышанных мною рассказов под названием, заимствованным мною у Чжуан цзы[550]: «Не принимайте всерьез».

В двадцать пятый день седьмой луны года гуй-чоу правления под девизом Цянь-лун[551] написал

Наблюдающий игру в шашки

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

(836.) В доме цензора Фэн Цзин-шаня один слуга вдруг сошел с ума, начал сам себе наносить удары и кричать в бреду:

— Хоть я и умираю в нищете, на самом деле я знатен. Какое презренное ничтожество посмеет в своей заносчивости не уступить мне дороги? Предупреждаю вас, чтобы вы знали об этом!

Фэн Цзин-шань сам зашел взглянуть на слугу и сказал ему:

— Господин средь бела дня явился в своем внешнем облике? Боюсь, что принцип «пути живых и мертвых различны» нарушен вами. Если вы скроете свой внешний облик, то по-прежнему сможете меня видеть, но я вас видеть не смогу, как же нам избежать встречи?

Тут слуга внезапно погрузился в забытье, а через некоторое время пришел в себя.

Мой ученик, Гэн Шоу-юй из Тунчэна, человек непреклонный и самоуверенный, очень любил спорить о правилах образцового поведения. Как-то, беседуя с ним об этой истории, я сказал:

— Конфуцианцы не терпят соперников, домогаются почтительного отношения к себе, называя это «самоуважением»; они не знают, что уважение и неуважение зависят от их поступков. Если по своим нравственным достоинствам человек не уступает святым и совершенномудрым, то пусть князь возьмет метелку[552] в его честь, это не прибавит ему славы, так же как его не унизит, если он станет арестантом на строительных работах. То, что ценно во мне самом, может быть другими и не принято в расчет. Если всегда судить со стороны о том, что достойно уважения, а что — презрения, то это значит ждать, пока другие люди станут меня уважать, и тогда считать, что я прославился; а если люди не окажут мне почестей, то выйдет, что я опозорен. Если слуги, прислужницы и наложницы могут заработать мне уважение или презрение людей, то не слишком ли все это ничтожно?

Гэн Шоу-юй сказал на это:

— Всю свою жизнь, достопочтеннейший, вы были богаты и знатны, поэтому так и рассуждаете. Если же бедный ученый не будет держать себя надменно, то люди станут его презирать.

Я ответил:

— Так рассуждал Тянь Цзы-фан[553], но уже Чжу Си критиковал его. Сделайте одолжение, не спорьте об этом! Если уж говорить о том, что вы сказали, то я считаю, что подлинная ценность нравственных достоинств не в том, чтобы покориться нищете, — в этом нет ни капли нравственных достоинств, — но и не в том, чтобы заноситься перед другими людьми. Если держаться ваших рассуждений, то нищий еще беднее вас, а раб еще беднее нищего. Так что же, они должны заноситься перед вами, а вы станете утверждать, что это делает их достойными людьми?

Мой бывший наставник, господин Чэнь Бо-яй, как-то собственноручно начертал парную надпись в кабинете, которая гласила:

Кто деловит, разумен и учен,
Тот светел сердцем и познал блаженство,
Но только тот достигнет совершенства,
Кто от желаний навсегда освобожден.

Это поистине глубокое рассуждение, в последних словах которого скрыта мудрость древних.

[837. Даос устраивает для своих знакомых театральное представление, в котором лисы-оборотни играют роль карликов.

838. Предсказание гадателя сбывается.

839. Люди в горах встречают странные маленькие человекообразные существа, которые не только не причиняют им вреда, но, накормив их, выводят на дорогу.

840. О разноцветных кристаллах, находимых в Чанчжоу.

841. О случаях, когда украденные вещи возвращаются снова владельцу.]