Заметки из хижины «Великое в малом»

[843. После появления духа утонувшей женщины тонет матрос; видимо, он был виновен в смерти этой женщины.

844. На столе находят запись, в которой бес выразил свои сомнения в том, что танские поэты подражали древним.

845. Дух, вызванный гадателем, пишет стихи о судьбе певицы времен Мин.

846. Лисы-оборотни, проведя ночь с тремя знатными вельможами, исчезают, обокрав их.

847. Бес насилует женщину.

848. Заметки об изменении вкусов людей и соответственно стоимости товаров в разные времена.]

(849.) Из восьми деликатесов только медвежьи лапы и олений хвост встречаются часто; верблюжий горб за пределами страны уже редко увидишь (горб одногорбого дикого верблюда, а не двугорбого; подробно я писал об этом в «Записках о разном, составленных к западу от софоры»). Что же касается губ человекообразной обезьяны, то я только слышал это название.

В год и-вэй правления под девизом Цянь-лун[559] военачальник Минь Шао-и[560] преподнес мне пару обезьяньих морд в парчовых футлярах, словно большую драгоценность. От лба до подбородка передняя часть морды была ободрана и засушена; не только обе губы, но и рот, нос, брови, глаза сохранились, как при жизни, напоминая театральную маску.

Мой повар не мог приготовить обезьяньи губы и послал за своим приятелем. Тот тоже не знал, как их надо готовить, и пригласил еще одного человека. Может быть, следовало обратиться еще к кому-нибудь. Так я и до сих пор не знаю, как приготовить обезьяньи губы.

[850. О вине, настоянном на неизвестном Цзи Юне цветке.

851. О различных фруктах, растущих в Западном Китае.

852. Благородный муж даже в юности не поддается заигрываниям лисы-оборотня.]

(853.) Господин Ван Чжун-ин из Хэцзяни (достопочтенный Ли Вэнь-чжэнь[561] из Аньци называл его иначе, а именно Чжун-туй; однако господин Ван так долго носил свое первоначальное имя, что никто не называл его измененным именем), именовавшийся также Чжи-жуй, был учеником Ли Вэнь-чжэня. Это был человек, превосходно начитанный в классиках, в действиях своих всегда придерживавшийся должного, прямой, чистый душой, словом, настоящий благородный муж, какие встречались в старину.

В год и-мао[562] или в год бин-чэнь[563] я сопровождал моего отца, господина из Яоани, в столичный округ. Господин Ван занимал тогда должность, кажется, в государственном училище, я до сих пор жалею, что ии разу не смог его увидеть.

Рассказывали, что как-то ночью господин Ван зашел в пустой двор за своим домом, чтобы выдернуть растущую там редьку — закуску к вину. Вдруг, словно во сне, ему привиделась человеческая тень. Он подумал, что это вор, но тень тут же исчезла, и он понял, что это нечисть. Руководствуясь высшим принципом, по которому пути живых и мертвых различны, он стал сурово бранить ее.

Тогда в зарослях послышался человеческий голос:

— Господин глубоко проник в «Книгу перемен». Есть сила ян и есть сила инь — таков путь Неба. Люди выходят днем, а бесы — ночью, в этом и заключается отличие живых от мертвых. Люди живут в тех местах, где нет бесов; бесы селятся там, где нет людей. Это и есть «пути... различны». Поэтому между небом и землей нет такого места, где не водились бы люди, как нет места, где не было бы бесов. Но между собой они не общаются и таким образом не причиняют друг другу вреда. Если бы бес днем зашел в ваш дом, вы были бы правы в своем гневе. Но сейчас глубокая ночь, место здесь пустынное, заброшенное, поэтому бес и вышел. Из уважения к вам я уклонился от встречи, казалось бы, этого достаточно. Почему же вы, господин, так сурово браните меня?

Господин Ван засмеялся и ответил:

— Ты рассуждаешь правильно, отложим наш спор на время! — и, выдернув редьку, он пошел в дом.

Впоследствии господин Ван рассказал об этом своим ученикам, и те заметили ему, что поскольку бес этот умел разговаривать, а господин Ван его не испугался, то почему было бы не узнать его фамилию и, воспользовавшись ею на время, не выяснить у судьи Царства мертвых, глупости он говорил или был прав, рассуждая таким образом.

Господин Ван ответил на это:

— Но ведь это означало бы, что человек фамильярничает с духом. А как же тогда быть с рассуждением о том, что пути у живых и мертвых различны?