Заметки из хижины «Великое в малом»

Тотчас же было заключено соглашение, и в ту же ночь она разделила с ним ложе.»

«Ветер, столкнувшись с водой, неожиданно приспосабливается к ней» — это, можно сказать, вполне подходящая к данному случаю фраза.

(945.) Л-ю Дун-тан рассказывал:

«Был один заносчивый студент, человек строптивый и сумасбродный, поносивший и древность, и наши дни и так высоко ценивший себя, что, если находился кто-нибудь, кто указывал хотя бы на одно неверное слово в его стихах или сочинениях, он начинал негодовать до глубины души и готов был лезть в драку.

Когда пришло время сдавать ежегодные экзамены, проводившиеся в Хэцзяни, этот заносчивый студент с несколькими десятками других экзаменующихся, среди которых были знакомые, а были и совсем незнакомые ему люди, сидел летней ночью во дворе, наслаждаясь прохладой. И вот он пустился ораторствовать, не считаясь ни с кем. Боясь его злого языка, все молчали. Только кто-то, сидевший за деревом, самым решительным образом спорил с ним, атакуя его по всем уязвимым пунктам.

Заносчивый студент, отстаивавший неверную точку зрения, естественно, не обладал вескими доводами и в ярости спросил:

— Да вы кто такой?

— Ваш покорный слуга — Цзяо Ван-сян. (Это был известный хэцзянский ученый.)

— Так вы же давно умерли? — в испуге спросил заносчивый студент.

— Если бы я не умер, — смеясь, ответил тот, — разве посмел бы схватить тигра за усы?

Заносчивый студент с криком вскочил с места и обежал вокруг забора, но никого не увидел, а только услышал, как кто-то хихикает — то ли на верхушке дерева, то ли на крыше.»

[946. Лисы обманным путем заставляют человека отвести воду, затопившую их жилища.]

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

[947. Пропавший без вести человек оказывается живущим у лисы.

948. Человек слышит разговор бесов с духом — хранителем города о людях.

949. Судья Царства мертвых снисходителен к монахине, продолжающей встречаться со своим мужем, с которым ее разлучила злая свекровь.

950. Дух дерева мстит своему обидчику.]

(951.) «В пустоте слышу, как бес печально поет «Песнь полуночи»», — писал Ли Шан-инь[582], используя рассказы о том, как во времена Цзинь бесы пели любовные «Песни полуночи».

«На осенней могиле бес читает стихи Бао Чжао[583]», — писал Ли Чан-гу[584], имея в виду стихотворение Бао Чжао «Похоронная песнь» и развивая выраженную там идею.

Такие случаи действительно имеют место.

Тянь Сян-цинь рассказывал:

«Как-то ночью я занимался у себя в загородном доме. Ветер стих, ярко светила луна, и я услышал, как кто-то исполняет арию куньцюй[585] мелодично и нежно, трогая душу. Внимательно прислушавшись, я узнал сцену «Плач перед картиной» из «Пионовой беседки»[586]. Забыв обо всем, я прослушал ее до конца.

Вдруг я вспомнил, что за стеной моего дома находится лишь дикий берег бухты, где почти не бывает людей. Откуда же тут взялся певец?

Я открыл двери и выглянул, но только ветер шелестел в тростниках.»

(952.) Тянь Сян-цинь еще рассказывал:

«Один старый начетчик занимался со своими учениками в заброшенном храме, вблизи которого находилось много запущенных могил. По ночам там видны были -фигуры бесов, слышны были их разговоры. Начетчик этот был человек смелый и ни капельки их не боялся. Мальчик-слуга тоже привык и не испытывал страха.

Как-то вечером за стеной послышался разговор. Голос сказал:

— Господин живет уже давно по соседству с нами и вызывает к себе доверие. Я слышал, как он читает вслух, и видел у него на столе стихи Вэнь Тин-юня[587]. Мне хотелось бы списать стихотворение «Песнь о Дамо[588]» и сжечь.

— В последней строке, — тихо сказал второй голос, — «В Ечэне ветер и дождь касаются небесных трав» — слово «касаются» заменено словом «липнут», что гораздо сильнее. Готов побиться с человеком об заклад и выставить вино.

У старого начетчика было с собой собрание стихов Вэнь Тин-юня, и он кинул книгу через стену. Прошло немного времени, и вдруг листья на деревьях затрепетали, поднялся сильный ветер, окна и двери залило мутным вином, словно ливнем.

Старый начетчик, смеясь и сердясь, крикнул:

— Я оказался прав, а вы нет. Когда двое бьются об заклад, один из них обязательно проигрывает, проигравший обязательно обижается, это дело обычное. Но если обида вызвана тем, что я изменил слово в стихотворении, значит, я цитировал неправильно. Если же вы обиделись на текст самой книги, значит, я правильно цитировал. Стыдно вам мошенничать.

Начетчик замолчал, и ветер сразу же стих.»

Чу Хэ-тин сказал:

— В конце концов грамотный бес разозлился потому, что хотел выиграть в этом споре, но оказался не прав. А разве начетчик не мог не бросить ему эту книгу и сделать вид, что они оба правы?

Ван Гу-юань[589] ответил: