Заметки к Блокноту (СИ)

— Что? — спрашивает врач осторожно, вглядываясь в шоколадные глазища любимой девушки. Что, черт возьми, могло случиться за те 40 минут, что они не виделись? Почему она плачет? Абсолютно невозможно сохранять спокойствие, видя эти слезы. Он подрывается со стула, еще секунда – и уже обнимает ее, чувствуя, как колотится ее сердце.

«Кто-то умер?»

— И когда ты собирался мне рассказать? — Ксения отстраняется, внутри все холодеет, замирает, замерзает, покрывается тонкой коркой льда, тут же дающей многочисленные трещины. К этому моменту он не рассказывал ей только об одном. Но вдруг… Вдруг речь не об этом?

— О чем? — все силы направлены на то, чтобы придать собственному голосу ровности звучания.

— О клинике….

«Твою мать!»

***

Иногда так бывает: давно назрел разговор, но ты ищешь все новые и новые поводы отложить его еще на какое-то время. Цепляешься за какие-то аргументы, сам себе объясняешь, почему все-таки стоит подождать, почему не сейчас. Сомневаешься, мечешься… У вас же нет друг от друга секретов! Нет… Что-то останавливает. Потом вообще перестаешь понимать, стоит ли об этом говорить. Что этот разговор изменит? На что повлияет? По-хорошему, сказать бы надо… Загоняешь себя в угол. Отказываешься признаваться самому себе, что на самом деле тобой управляет ни что иное, как страх.

Юрий Сергеевич Симонов заключил с Львом Глебовичем Федотовым сделку: врач увольняется с насиженного теплого местечка и идет работать к нему личным врачом. Не пойми куда – в какой-то загородный отель. Штаны просиживать в кабинете с утра до ночи. Скучать перед монитором. За хорошую, качественную работу Юрий Сергеевич Симонов впоследствии получает собственную клинику. Не понятно, что же конкретно этот богатый сумасброд нашел в обычном терапевте, что же конкретно было у него на уме, ведь карты-то он раскрывать не торопился, но было видно, что настроен он серьезно, не обманывает. Покажите Юре того дурака, который добровольно отказался бы совершить такой неравнозначный по вложениям бартер? Юра был далеко не дурак. Заявление об увольнении врач написал на следующий день, дав себе сутки на раздумья. Формальность.

Отельная жизнь оказалась гораздо насыщеннее и богаче на события, чем он мог ожидать. Врач втянулся, не успев толком даже обжиться. В полевых условиях Лев Глебович быстро сориентировался, вменив «Юрцу», как он его сразу начал называть, новые обязанности: не только за его здоровьем следить, но и оказывать консультации топ-менеджменту, а в каких-то острых случаях – и рядовым сотрудникам. Даже целый медицинский департамент под него придумал. Такому переобуванию буквально на лету Юра не обрадовался. Нет, он был совершенно не против работы, он, в конце концов, врач, он выбрал эту профессию, потому что всю жизнь хотел помогать людям. Просто он очень не любил, когда условия сделки меняли на ходу. Это был ровно тот самый случай: вчера ты поступаешь на должность личного врача, сегодня становишься местным Айболитом. Не обрадовался, но принял новые реалии и достаточно быстро ко всему привык.

Несмотря на то, что с момента устройства в отель тема клиники с Федотовым больше не поднималась, первое время Юрий Сергеевич довольно часто возвращался к мыслям о мечте. Они его грели. Юра прекрасно понимал, какие перспективы перед ним открывает эта возможность. Всех не перечислить, одно можно было сказать однозначно и наверняка: прежней его жизнь больше не будет никогда. Эта сделка станет трамплином в прекрасное светлое будущее. Иногда она ему даже снилась: ее широкие светлые коридоры, ее кабинеты, современное оборудование, снилась серебряная табличка с его ФИО, уведомляющая всех и каждого, что за этой дверью находится кабинет главврача. Всё, что требовалось от него в данной ситуации – внимательно следить за здоровьем Льва и делать все, от него зависящее, чтобы оно не только не ухудшалось, а даже и укреплялось. Результаты своего труда врач начал замечать довольно скоро: владелец хорошел на глазах. Сердечко, правда, все так же пошаливало. Нервы у Федотова были ни к черту. Возможно, отчасти это обстоятельство было причиной, по которой врач и сам не поднимал вопрос – ни к чему будоражить его лишний раз. Юра принял решение просто терпеливо ждать.

Однако, вскоре жизнь начала вносить в его мечты свои коррективы: случилось то, чего Юра никак планировать не мог. В его голову ворвался человек: врач перед ним даже сам дверь распахнул и пригласил внутрь, не ожидая подвоха. Перед ней. Перед ней открыл. В какой-то момент он, правда, подумал о том, а не поторопился ли, но было уже поздно. Она, особо не церемонясь, разметала там, в голове, весь порядок к чертям собачим, перевернула всё вверх тормашками и с победным видом заняла в мыслях главенствующее место. Их общение постепенно затянуло Юру, закрутило, он полагал, из неё выйдет прекрасная подруга, она напоминала ему себя самого, он вообще избегал отношений в силу определенных причин, но Вселенная, услышав об этих его предположениях, покатилась со смеху, схватившись за живот.

— Забудь! — да, вот прямо так и сказала, — Глаза открой, дурень!