Заметки по пастырскому богословию

Нужно изменить церковную кадровую политику таким образом, чтобы на ключевые посты ставились люди по признаку действительной высоты их личной духовной жизни и способности к пастырству. Нужно решительно вернуться к каноническим устоям во всех областях церковной жизни. Ибо история, практика жизни многократно показала, что такое твердое «стояние» в Православии и «держание преданий» (II Фес. 2, 15) обеспечивает подлинную глубину и силу духовной жизни, привлекает обильную благодать Святого Духа. Всякое же обновленчество, модернизм, пренебрежение святыми канонами, иногда совершаемое из самых «возвышенных» намерений усилить воздействие христианской веры на окружающий мір, приводит только к потере этой глубины и благодати, и способно, в лучшем случае, развивать лишь чисто человеческую внешнюю активность и обеспечить некоторую степень моральной устойчивости. Но ведь известно, что как правая вера без доброй жизни не приносит пользы, так — и «нравственная» жизнь без правой веры...

Достаточно посмотреть на новейшую историю Западного міра, где за редким исключением не было таких гонений на веру и Церковь, какие были у нас, и где католицизм, реформаторство, протестантизм и различные виды сектантства развили максимальную активность в проповеди современному міру за счет отказа от якобы «устаревших» древних канонов и преданий Церкви, буквально гоняясь за человеческими душами, и станет вполне очевидной бессмысленность и вредность всякого обновленчества в нашей церковной среде.

Следует почаще вспоминать слова апостола Павла, вдумываясь в них. «Братие, блюдитеся, да никтоже вас будет прельщая философиею и тщетною лестию, по преданию человеческому, по стихиям міра, а не по Христе, яко в том живет всяко исполнение Божества телесне» (Кол. 2, 8-9). И нужно помнить, что Церковь — не политическая партия, заинтересованная в привлечении как можно большего числа людей в свои ряды. Церковь — «царство не от міра сего» (Ин. 18, 36) и существует в міре для спасения тех, кто входит в нее, и для «свидетельства всем народам» (Мф. 24. 14). а отнюдь не для того, чтобы стремиться всех поголовно «затянуть в свои сети», да еще ценой отказа от собственных коренных устоев!

«Хранение», «держание», а где нужно и возрождение Православия во всей его целостности и чистоте — это, в конце концов, если говорить современным языком, вопрос экологии церковной жизни, экологии человеческого духа. Разрушения канонической ограды Церкви, всевозможные чужеродные ей «примеси, ломка или порча ее вековых традиций очень сродни современному промышленному разрушению и отравлению окружающей природной среды, которые совершаются как-будто тоже из самых благих намерений, для блага человека, а затем, неизбежно оборачиваются страшным вредом, даже катастрофой. И уж если безрелигиозный «мір сей» ныне хватается за голову и стремится сохранить, где только возможно, острова и островочки живой неиспорченной природы, то не тем ли паче верующим следует позаботиться о том, чтобы сохранить наше Православие нетронутым и неиспорченным, а таким, как оно передано нам Святой Русью, поколениями наших предков, нередко полагавших головы свои именно за его сохранение! Это нужно не только для спасения православно верующих людей (хотя, в первую очередь, конечно, для этого), но для пользы Отечества и даже міра, который должен быть оглашен православным восприятием и пониманием Евангелия.

Церковь служит міру именно тем, что отлична от него, — сказал некто из наших богословов. В отношении к «міру сему» у священников возможны две крайности: полное неприятие всей мірской культуры и, напротив, полное ее приятие, вплоть до благословления спортивных игр (ристалищ) и кощунственного благословения кинофестивалей, на которых полуголые женщины рассуждают о необходимости эротики в киноискусстве.

Множество людей в наши времена, потеряв веру в Бога, стали верить науке, культуре, искусству. Поэтому, по Божию смотрению, через некоторые лучшие явления в произведениях науки, культуры и искусства людям стали подаваться определенные свидетельства Истины. Так для многих такие явления и произведения могут становиться (и часто становятся) ступенями вверх, к Богу, к вере. Но это — как лестница. Если уж верующий человек станет увлекаться секулярной наукой, культурой и искусством, то те же самые их произведения окажутся для него ступенями вниз, от Бога и веры.

Можно (а священнику порой и нужно) изучать жизнь «міра сего», находя в ней то лучшее, на что можно опереться в благовестии Слова Божия, но нельзя увлекаться самому даже лучшим из того, что находится вне Церкви. Можно дружить с людьми «міра сего», но нельзя дружить с міром, ибо «дружба с міром есть вражда против Бога» (Иак. 4, 4).