Заметки ветеринара

– Не бойся, – успокаивал меня Омар на самом лучшем русском, который слышало наше захолустье, кутаясь в голубое драповое пальто. Его голос, такой бархатистый, добрый, успокаивающий… на него я оставляла последние надежды умилостивить родителей про истину зла любви и прочего. Именно этот голос влюбил в себя всех пациентов и пациенток, коллег Омара, и интересно что, главного врача клиники, который предлагал золотые горы Сенегалу, лишь бы тот остался жить и трудиться на русских просторах. Но Омар после десяти лет учебы и практики стремился домой, туда, где тепло и растут бананы, ананасы и манго, которые мы несли в руках.

Отец был военным, поэтому принимал решения молниеносно, только обмозговав услышанное, сразу делил его на составные части, тут же приступая к исполнению: суть проблемы, методы решения проблемы, конечная, искомая цель – действие! Огонь! Все эти траектории, такие простые и прямые, сразу же сломались об симпатичного, двухметрового Сенегала в голубом драповом пальто и синей шапке, который просто протянул свою здоровенную черную руку вперед, произнеся:

– Не претендую на дружбу, – и поджал свои черные как смоль губы. – Просто в знак уважения. – А второй рукой протянул красивый букет роз матери.

Наступила пауза, где явственно была слышна реактивная, дымящая работа мозга в голове отца, который, наконец, произнес, отступая назад:

– Ну, проходите что ль. Что ж мы, дикари какие… – и осекся. – Только один вопрос?! – и он танком надвинулся на негра в голубом пальто. – Вы из тех, что ль, что практикуют многоженство?

Омар улыбнулся. Слава богу, хоть в этом вопросе нам был поставлен плюсик, и мы могли порадовать отца. Кстати, в каннибальстве в том числе стоял крестик, то есть плюсик.

– У нас в семье есть разные верования, но… – Омар облизал черные губы розовым, как у котенка языком. От этого его выражения лица, манеры говорить, теплоты и искренности, излучаемой не цветом кожи, а большой доброй трудолюбивой и человеколюбивой душой, таяли все от главврача до самих котят, готовые простить черному красавцу все, окажись он даже каннибалом. И отец тоже смягчился, завидев черные бороздки от улыбки на красивом лице, которые заражали смехом, будто кто-то очень умело пошутил. Например, мой папа, который любил шутить. – Мы, как россияне, многокультурны и очень терпимы ко всем религиям и их традициям. И если вы спрашиваете лично меня, то я кроме Леночки не мыслю рядом с собой никакой другой женщины.

Это был трудный момент. Тот миг, когда сознание из обычного своего круговорота выходило за привычные рамки, чтобы понять рамки и круговорот другого человека. Но на то они и были мои родители, чтоб осознать, где надо объединить эти рамочки, в которые мы позже вставили свои яркие фотографии большой семьи, состоящей уже из пятидесяти трех, а потом и четырех, пяти человек.

Сказать, что все было легко и просто, не решусь. Там в Африке были и свои трудные моменты. Так, например, папа Омара еще мог как-то простить белую, как молочная пенка от капучино, жену, но не черного и страшного пуделя по имени Лумумбу, которого я притащила как реликвию с родины, где существует две зимы, зеленая и белая.

Конец, хотя и просится история с сенегальских ширей про судьбу Лумумбы.

«История 17. Трусы в горошек. 18+. Катя, Кузя и директор»

Катерина, владелица Кузи, являлась давней моей клиенткой, она усыновила своего рыжехвостатого любимца именно в нашей клинике, где мы часто помогали котятам и кутятам найти хорошие домики. И Кузе очень повезло с Катериной, а Катерине с Кузей. Ибо поверьте, не всем так везет. Часто котят возвращают за «плохой» характер: рвет мебель, не дает себя трогать, орет по ночам, шипит на детей и т. п. – основные жалобы на провинившихся, но, по-моему, ни в чем не повинных, животных. Часто я обращала внимание, что особенно коты становятся «плохими» в руках именно «плохих» хозяев, которые сами не способны на доброту, терпение и открытость. Стоит их отдать в другие руки – там они расцветают и превращаются в «лапочек» и «милашек». Поэтому когда сожительство удается, и человек и животное находят свое маленькое счастье, – мы с коллективом радуемся от души, будто свершилось чудо. Это был тот самый случай. Но беда пришла не оттуда, откуда ее ждали.

– Это четвертый мой парень, – печально проговорила Катерина на очередном приеме, – у которого жуткая аллергия на Кузину шерсть. Вадику даже пришлось вызвать скорую. Он перестал дышать, как только переступил порог моей квартиры. – Она совсем сникла. – Но я не могу отказаться от Кузи, – с мольбой устремилась она на меня, – может, есть какие-то дезодоранты? Специальные духи? Можно как-то его обработать или побрить в конце концов, что ли?

Я отрицательно помотала головой.

– У меня и так-то проблемы с мужчинами, – Катя поправила красивые волосы, шоколадным водопадом ниспадающим на плечи. – Я же энолог.

Я непонимающе пожала плечами в ответ.