Замки на их костях

– Побудить? – спрашивает Софрония, оглядываясь на него через плечо и приподняв бровь.

– Пришлось оказать значительное давление, – признает он с нерешительной, робкой улыбкой. – Возможно, я очень неопределенно угрожал некоторым из них лишить их титулов или отобрать поместья. Я сказал тете Бруне, что подумываю о том, чтобы сделать ее своим новым послом в Селларии. Заметь, это очень высокое положение.

– Неважно, что их король сумасшедший, магия вне закона и они заключили в тюрьму последнего посла, которого мы к ним отправили, – говорит Софрония, закусывая губу, чтобы не рассмеяться. Она может только представить, как Бруна приняла это предложение.

– Она была… не совсем в восторге, – признает он. – Дала мне триста тысяч астр, чтобы я передумал. Я даже не подозревал, что у нее было столько денег, учитывая, что она постоянно просит увеличить ей пособие.

– Держу пари, что у нее их гораздо больше, раз она была готова расстаться с ними так быстро, – отмечает Софрония. – Сколько всего ты собрал?

– Почти два миллиона, – сообщает он с немного самодовольным видом. – Достаточно, чтобы заложить в бюджет пять продовольственных складов по всему Темарину, прямо как этот, – он направляет внимание Софронии обратно на собравшуюся толпу. – Сейчас они есть в пяти крупнейших городах, но я надеюсь, что скоро мы сможем распространить программу на более мелкие города и деревни.

– Как это работает?

– Каждое утро будет формироваться очередь, и каждый будет брать определенное количество пайков в зависимости от количества людей в их семье: набор продуктов, мяса и зерна, закупаемых у местных фермеров-темаринцев.

Софрония оглядывается на Леопольда.

– И как успехи?

Он пожимает плечами.

– Это работает. Мы открыли первый пункт только вчера утром, и царил полный хаос, потому что никому не хотелось выстраиваться в аккуратную и упорядоченную очередь. Но когда стало ясно, что это единственный способ получить еду, все немного успокоилось. Сейчас возникают некоторые проблемы относительно того, как проверить, что люди берут только необходимое. Я слышал, что есть люди, которые брали дополнительные пайки и пытались продать их с астрономической наценкой тем, кто пропустил раздачу. Это не идеальная система, но мы над ней работаем.

Софрония чувствует, как ее губы трогает улыбка.

– Посмотри на себя.

Его щеки краснеют, но он тоже улыбается.

– Да, что ж, оказывается, у меня есть к этому талант. Никто не удивлен больше, чем я сам, – замечает он, прежде чем снова указать туда, где несколько более крупных фигур движутся к пункту раздачи. Ей требуется секунда, чтобы понять, что это такое.

– Повозки? – спрашивает она, нахмурившись.

– Именно. Везут свежую дичь. Ансель познакомил меня с группой безработных из разных слоев общества. У них разный опыт, но оказывается, что после небольшой подготовки моего кухонного персонала все они вполне способны приготовить приличное тушеное мясо.

Софрония наблюдает за приближением фургонов и оглядывается на Леопольда.

– Их так много. Где ты нашел столько дичи?

– Я бросил вызов, – говорит он, практически сияя. – Конец недели, знатные господа хотят поохотиться. Я сказал, что тот, кто за три часа поймает большое всего, получит приз. Все они были весьма азартны.

– Как ты убедил их пожертвовать добычу? – спрашивает она.

Он пожимает плечами.

– Технически это не их добыча. Ее поймали на территории дворца, значит, она принадлежит мне. Вернее, нам. И кроме того, я разрешил им оставить шкуры, и они знают, что у них достаточно еды, поэтому ни у кого не было никаких жалоб.

– А приз? Как ты сказал, они были весьма азартны. А денег у нас так мало…

– Приз нам ничего не стоил. Я решил, что нам могут пригодиться твои ночные вылазки на кухню: они были очень заинтересованы в возможности подать на их следующем приеме пирог, испеченный самой королевой.

– О, мне нравится эта идея, – ухмыляется Софрония.

– Я знал, что ты оценишь, – после этих слов выражение его лица становится более растерянным. – Что ты думаешь обо всем этом? – спрашивает он так неуверенно, словно боясь ее ответа.

Софрония подходит ближе к нему и кладет руку ему на щеку.

– Я считаю, что это великолепно. Ты великолепен.

Он накрывает ее руку своей и вздыхает.

– Спасибо, что сказала мне не объявлять войну Селларии. Вы с Анселем были правы. Мне невыносимо от того, что все случилось так, как случилось. Не знаю почему… – он умолкает, качая головой. – Это неправда. Я знаю почему.

– Твой отец умер так внезапно. Он был молод и здоров, никто не ожидал, что он упадет с лошади…

– И все же ты была хорошо подготовлена. Даже несмотря на то, что твоя мать не собиралась передавать тебе трон, она тебя подготовила, – отмечает он.

Софрония закусывает губу, чтобы не выпалить правду: что ее готовили к чему-то совершенно другому. Тому, против чего она теперь пошла. Она до сих пор не может поверить, что сделала это, но все именно так. И она не настолько глупа, чтобы верить, что не будет никаких последствий.

– Мой отец никогда не готовил меня стать королем, – продолжает он. – Не думаю, что он верил в меня.