Замки на их костях

Байр, в свою очередь, кланяется и бормочет что-то, похожее на ее имя. Она понимает, что он нервничает, и не может его в этом винить. Дафна привыкла к таким событиям и знает, как надо улыбаться, общаться и производить благоприятное впечатление. Байр же все время оставался где-то на окраине, наблюдая, но не участвуя. Вряд ли он сейчас особенно счастлив.

– Дети должны станцевать, Варфоломей, – говорит лорд Мейвс, хлопая короля по плечу.

Дафна думает, что если бы кто-нибудь посмел так прикоснуться к ее матери, он бы потерял руку, но Варфоломей только улыбается.

– Конечно, – он высоко поднимает кубок, и через несколько секунд все замолкают. Когда он заговаривает вновь, его голос громок достаточно, чтобы доноситься до самых дальних углов зала.

– Я не буду долго говорить и мешать вам есть, пить и веселиться, – говорит он, оглядывая комнату. Дафна тоже оглядывает ее, ища малейшие намеки на недовольство. И она видит немало, но Варфоломей не показывает, что замечает его.

– Это было трудное время для моей семьи и для нашей страны, но я надеюсь, что теперь все изменится для всех нас. Надеюсь, что вы присоединитесь ко мне, приветствуя принцессу Дафну во Фриве и моей семье, и присоединитесь ко мне в пожелании ей и моему сыну, принцу Байру, счастливого союза. За Дафну и Байра.

– За Дафну и Байра, – отзывается толпа, поднимая к ним свои кубки. Пока все взгляды прикованы к ней, она решает устроить им представление. Она вкладывает свою руку в ладонь Байра и одаривает его обожающей улыбкой. Мгновение он шокирован, но затем осторожно отвечает.

– Танец! – кричит Варфоломей, и квартет берет свои инструменты и начинает играть мелодию. Она узнает в ней каррандел и тихо стонет. Байр слышит это и смотрит на нее, приподняв брови.

– Я не очень хороша в этом танце, – признается она. Ее учили традиционным фривским танцам наряду с бессемианскими, но ее ноги так к ним и не приспособились. Она находила их грубыми и непоследовательными, лишенными мягкости и изящества тех, что танцуются в бессемианских бальных залах.

– Тогда, полагаю, тебе придется повторять за мной, – он поднимает их сцепленные руки, чтобы проводить ее к тому месту, где в центре комнаты образовалось небольшое пространство.

– Если ты наступишь мне на ногу, – говорит она ему с показной улыбкой, – будь уверен, я отомщу.

– Ничего другого я и не ожидал, – отвечает он. Байр переплетает свои пальцы с ее, а другую руку кладет ей на талию. Она кладет руку ему на плечо, чувствуя твердые мышцы под его бархатным пиджаком.

Байр шагает к Дафне, а она подходит к нему, и его подбородок сталкивается с ее лбом.

– Ой, – она убирает руку с его плеча, чтобы потереть голову.

– Сначала я шагаю вперед, а ты – назад, – объясняет он ей, сосредоточенно нахмурив брови.

– Почему у тебя такой острый подбородок? – хмуро спрашивает она. Раньше она никогда не замечала, насколько он острый, но теперь почти уверена, что у нее на лбу навсегда осталась вмятина.

– А у тебя голова твердая, как мрамор, – выпаливает он. – Все, следуй за мной.

Он говорит, что это легко, но на самом деле на каждые два шага, которые делает он, Дафна спотыкается о его ноги в лучшем случае один раз. В Бессемии ее считали хорошей танцовщицей, хотя и не такой грациозной, как Софрония, и не такой энергичной, как Беатрис, но фривские танцы – совсем другое дело.

Она спотыкается, запинается и каждые несколько секунд наступает на пальцы Байру, хотя он ни разу не выказывает недовольства. К счастью, как только они начинают танцевать, к ним присоединяются другие пары, поэтому вряд ли многие замечают ее неудачу. А через некоторое время она даже начинает получать удовольствие. Быстрый ритм музыки разливается у нее под кожей, шаги становятся более уверенными, а рука Байра якорем лежит на ее спине. Когда он отпускает ее талию, чтобы закружить, она не может сдержать дикий, безудержный вздох восторга, вырывающийся из груди.

К тому времени, как мелодия достигает своего пика, Дафна запыхалась и так широко улыбается, что ее щеки болят. Байр тоже улыбается, и это самая искренняя улыбка, какую она когда-либо у него видела. Она решает, что ей это нравится, – улыбка, на которую она не может не ответить. Хотя танец заканчивается, его рука все еще лежит на ее талии, твердая, уверенная и теплая сквозь ее бархатное платье.

– Ты танцуешь лучше, чем я думала, – говорит она ему, не пытаясь выйти из его объятий, даже когда пары вокруг них расходятся.

Когда чары музыки стихают, маска бесстрастности начинает возвращаться на место.

– Да, что ж, даже бастардам дают уроки, – отвечает он, убирая руки с ее талии.

Она делает шаг назад, и ее руки падают по бокам.

– Не надо искажать мои слова. Я пыталась сделать тебе комплимент.

– Ваше Высочество, – прерывает их чей-то голос. Дафна оборачивается и видит приближающегося молодого человека лет двадцати. Его темные волосы зачесаны назад и перевязаны кожаным шнурком, подчеркивая его острые как ножи черты лица. – Хотел поинтересоваться, могу ли я иметь честь танцевать с принцессой Дафной.

Пожимая плечами, Байр отрывает взгляд от Дафны.