Замки на их костях

Дорогая Маргаро, я рад, что мы смогли заключить новый брачный контракт для Дафны и Байра. Знаю, что первоначально планировался другой брак, но я искренне верю, что однажды они станут достойными королем и королевой, способными возглавить объединенный Фрив и Бессемию.

Должен заметить, у меня есть все основания полагать, что во Фриве есть повстанцы, которые замышляют заговор против этого будущего и намереваются выступить против нас. Я смиренно прошу, чтобы в интересах нашего союза вы отправили войска, чтобы положить этому конец. Возможно, вы могли бы использовать и свое влияние на Темарин, поскольку об их военной мощи ходят легенды и они тоже кровно заинтересованы в нашем едином будущем.

Ваш верный союзник,

Варфоломей, король Фрива

Дафна снова читает письмо, задаваясь вопросом, не стоит ли ей указать, в чем может состоять интерес Темарина, но решает, что лучше дать волю воображению повстанцев. Одного этого будет достаточно, чтобы довести Клиону и ее группу до безумия. Удовлетворенная, она берет печать и мгновение держит ее над свечой, а затем прижимает к бумаге рядом с поддельной подписью и толкает вниз – она видела, что так делал король. Когда она поднимает ее, то видит желтую сургучную печать с пятном посередине.

После этого она закутывает королевскую печать вместе с образцом его почерка в толстый шерстяной шарф и прячет сверток в коробке, которую привезла с собой из Бессемии, – снаружи простая деревяшка, но в куполообразной крышке спрятано достаточно большое для ее целей тайное отделение. Затем Дафна заполняет основное отделение коробки вторым шерстяным шарфом, который купила в городе вместе с Клионой, и ее письмом к Софронии.

Софрония

Когда Софрония возвращается после обеда в свою гостиную, то обнаруживает, что вполне довольная собой Виоли ждет ее с охапкой бумаг.

– Пожалуйста, скажите мне, что это не моя корреспонденция, – говорит Софрония, глядя на пачку – там, должно быть, сотни бумаг. Она знает, что Беатрис склонна к бессвязному письму, но это кажется новой крайностью.

– Это счета, – отвечает ей Виоли, бросая их на круглый стол, за которым Софрония утром пила кофе с королевой Евгенией. – Я поспрашивала, и это все, что удалось получить. Тут только то, что касается королевской семьи, но я подумала, что это тоже может помочь.

– Ты еще не просматривала их? – спрашивает Софрония. Она знает, что не найдет военного бюджета рядом со счетом от ее портнихи, но Виоли права, это будет полезно. Тем более что до недавнего времени хозяйство Софронии принадлежало Евгении.

Виоли качает головой.

– Нет, Ваше Величество. Боюсь, что не умею читать, так что для меня все это будет тарабарщиной. Но госпожа Лэдслоу – она отвечает за вашу бухгалтерию – заверила меня, что здесь все необходимые документы.

– О, – щеки Софронии краснеют. – Прошу прощения, я не имела в виду…

– Ничего страшного. Вы хотите взглянуть? Или мне вернуть их госпоже Лэдслоу?

– Нет, я посмотрю, – Софрония садится за стол и тянется к самому верхнему листу бумаги.

– Хотите чаю? Кофе? – спрашивает Виоли.

– Нет, но некоторая помощь будет кстати, – говорит Софрония, указывая на место напротив нее.

Виоли колеблется.

– Как уже сказала, я не умею читать.

– Ничего страшного. Я прочитаю вслух, и вместе мы найдем решение. Ты в Темарине дольше, чем я. Уверена, тебе есть что добавить.

– Если вы так считаете, Ваше Величество, – говорит Виоли.

– Софи, – поправляет Софрония. – Ты сэкономишь дыхание, а мне не будет казаться, что позади меня стоит моя мать.

Виоли улыбается:

– Тогда Софи.

– Это для обеда, который я устроила на прошлой неделе в честь дня рождения дочери двоюродного брата Леопольда, – говорит Софрония, просматривая суммы. Она трижды просматривает числа, чтобы убедиться, что они верны. – Это обошлось в десять тысяч астр? Я и не подозревала, что мы раздавали покрытые звездной пылью золотые самородки в качестве сувениров.

Виоли смеется.

– На самом деле, вы не так далеки от истины. Игристое вино импортировали из Селларии. Пятьсот астр за бутылку, а гости пили много. Были и другие расходы, но я считаю, что эта статья – самая большая.

– Кто составлял меню? – спрашивает Софрония. – Я не помню, чтобы одобряла это.