Замок на болоте

– Послушай, – обратился крестоносец к проходившему мимо калитки прохожему, – а Евпатия где можно найти?

– Новенький? – больше утвердительно, чем вопросительно, отозвался остановившийся в вечерних сумерках человек, а затем беззаботно объяснил: – Пройдешь четыре двора в эту сторону, – прохожий указал рукой направление, – а затем направо свернешь. Третий двор и будет изба Евпатия.

Показав дорогу, человек, более не задерживаясь, быстро зашагал дальше по своим делам.

Темнело быстро, и пока Ульвэ нашел нужный ему двор, на улице уже стало хоть глаз коли, почти ничего не видать.

На стук Ульвэ дверь открыл сам Евпатий. Крестоносец впервые видел русича без доспехов, а в простой домашней одежде, с непокрытой головой.

Богатырь, держащий в руках восковую свечку, внимательно посмотрел на позднего гостя и в конце концов молвил:

– Ну заходи, коли пришел. Мне все равно сегодня долго еще не спаться будет, – богатырь жестом пригласил гостя в избу.

Зашли внутрь. Евпатий, предварительно усадив гостя за стол, зажег еще несколько свечей, а затем выкатил откуда-то из угла небольшой деревянный бочонок.

– Бражничать будем, – утвердительно заявил русич, расставляя на столе большие деревянные кружки и наполняя их ароматным содержимым бочонка. – Будь здоров! – Евпатий ударил краем своей деревянной кружки о стоящий напротив Ульвэ такой же деревянный сосуд, после чего осушил свою кружку несколькими большими глотками.

Не оставаясь в долгу, крестоносец, недолго думая, поднес к губам свою кружку, ощутил сладкий пьянящий аромат и тоже осушил свой сосуд в одно мгновение. Сладковатый на вкус хмель был с радостью воспринят его желудком, и рыцарь почувствовал, как спадает напряжение всего тела, а хаотично мечущиеся в голове мысли успокаиваются и уходят прочь.

– Добрая медовуха получилась! – удовлетворительно крякнул Евпатий и снова разлил по кружкам ароматный и хмельной напиток с приятным сладким привкусом.

Однако сразу опрокидывать по второй воины не стали, оба прекрасно понимали, что сидят здесь не для обоюдной молчаливой попойки.

– Ну что, рыцарь, может, все же поведаешь, с чем пожаловал? Или тебе от моего доброго меда так сладко сделалось, что язык к нёбу прилип? – попробовал пошутить Евпатий, но, поняв, что рыцарю не до шуток, продолжил уже более серьезно: – Тебя если какие вопросы мучают, так ты задавай, не стесняйся. На какие смогу – отвечу с радостью, а если нет, то уж не обессудь.

Некоторое время подумав, с чего начать, Ульвэ в итоге задал совсем не тот вопрос, который хотелось.

– А у тебя тоже есть магический артефакт? – спросил он.

– Был, – утвердительно кивнул Евпатий, – но мне пришлось оставить свой, хранимый с детства оберег, чтобы он не мешал мне осваивать искусство управления магическими нитями.

Оба воина сделали по небольшому глотку из своих кружек, после чего разговор продолжился.

– А что имеется в виду под магическими нитями? – спросил Ульвэ.

– Весь этот мир, – поучительно заговорил русич, – все живое и неживое пронизано тончайшими, невидимыми простому глазу, неощутимыми и невесомыми нитями магической энергии. Умение присоединяться к этим нитям и сплетать в нужные формы называется магическим искусством.

– А как мешают сплетению нитей артефакты? – вставил новый вопрос крестоносец.

– Артефакты способны связывать только те нити, которые были заложены в них с помощью частиц волшебных кристаллов создавшим артефакт магом. Для обычного человека это хорошо, но если у тебя есть способность к магическому искусству, то заложенная кем-то другим в артефакт сила будет не давать тебе раскрыть свой талант.

Разговор воинов протекал так размеренно и спокойно, словно несколько часов назад это вовсе не они бились друг с другом в смертельном поединке. Словно не было оскорбительных замечаний со стороны одного и ненавистного желания убить со стороны другого.

– Твой меч, – продолжил Евпатий, – артефакт очень сильный, теперь ты и твои братья рыцари связаны с ним магическими нитями; когда сможешь научиться ими управлять, твой отряд обретет еще большую силу, будет еще более неуязвим и опасен.

– Кто может меня этому научить – создавший меч маг? – предположил Ульвэ.

– Нет, – улыбнулся наивности крестоносца русский богатырь, – создавшего твой меч мага уничтожили во время великой войны магов, иначе ваш отряд перенесся бы в этот мир в один из трех уцелевших на острове замков, а не в глухой лес.

– Уцелевших на острове замков? – переспросил Ульвэ. – Ты хочешь сказать, что мы находимся на острове?

– Да, на острове, – подтвердил русич. – Эти земли, хоть и очень обширные, но все же со всех сторон омываются водами Непресекаемых морей,[1] поэтому это остров. А что касается обучения владению артефактом, – вернулся к заданному вопросу Евпатий, – то, например, у нас в лагере этим обучением занимаюсь я.

– Живущие на острове маги, – снова заговорил Ульвэ, – ты сказал, что их осталось трое, кто они? Овладевшие магическим искусством люди?