Замок на двоих. Королева неблагого двора

Из толпы одинаковых гномов, которых я искренне считала мужчинами, вышла… вышел… вышло…

В общем, на маму дочка похожа не была. Косы срезаны, воинская одежда и даже штаны. Разве что мордашка под шлемом – девичья, безо всякой бороды и, надо заметить, очень милая.

И тоскли-и-ивая…

В руках гномья дева с заметным отвращением держала сковородку. Здоровенную такую, тоже богато украшенную и явно ударный инструмент.

– Прекрасная королева Элеонора, с радостью вручаю вам этот дар! – Девушка с заметным облегчением сунула мне оную ценность и попыталась затеряться в рядах воинов. Но батя не дал.

– Гордость моя! – как-то не очень гордо сказал гном, и следующая же его фраза все пояснила: – Единственная наследница. Не дала Дану сыновей мне…

Откуда-то от гвиллионов прилетел ехидный смешок, а после едва слышный комментарий о том, что гномы, как всегда, пытаются выделиться и опять неудачно.

Гномы единым организмом, громко бряцающим оружием, развернулись к гвиллиону.

Так… Еще чуть-чуть – и “дроу” явно будут бить. Не исключено, что закованными в латы ногами.

– Спасибо! – торопливо заявила я, принимая сковородку и наверняка являя собой весьма забавное зрелище.

Вся такая в вечернем платье, в короне, красивая… со скалкой и сковородой.

Вперед выступил Кэйворрейн, и по залу прокатился его мягкий голос, который обнимал словно покрывалом… а заодно слегка сдавливал шею, напоминая о том, кто тут господин и что ругаться на его празднике – последнее дело.

– Я благодарен моим подданным. Гномьи кланы, выражаю вам свою признательность за столь ценный и важный для семейной жизни подарок.

– Вот и мы подумали – как же она без сковородки-то, – простодушно добавила жена вождя и выпрямилась, выпячивая немалую грудь. – Всем кланом артефакты ковали. Приручить их в течении трех дней нужно, госпожа моя. Служить станут – верой и правдой.

У меня было много вопросов о приручении скалки и ее подружки, но решила, что после спрошу это у Кэйворрейна. Или у самой Рогнеды, чем Домну не шутит. Не сразу же они уедут с торжества. Вроде как пир еще планировался…

Подгорные владыки откланялись, уступая место членам совета. А те, поздравив и одарив нас, – высоким лордам из Благих земель.

Передо мной склонился Филидэль, протягивая свой искусно упакованный подарок, и, коснувшись поцелуем ладони, проговорил:

– Рад приветствовать пряху в новом ее статусе! Пусть всегда светят изначальные звезды, над твоей головой, королева! А жизнь будет счастливой, а правление долгим и справедливым.

– Спасибо! – Я улыбнулась в ответ, чувствуя смутную тревогу, и вдруг отчетливо поняла, с чем она связана.

Я забыла… Я забыла кое-что… И там, в этом забытом, был Филидэль. Благой посол был там, где я едва не умерла!

Вместе с этим пришло еще одно осознание. Как подарок от Неблагого Двора.

Посол умеет лгать. Умеет лгать так, что это на нем никак не отражается.

Глядя на скрывающуюся в толпе высокую фигуру с короткими золотыми волосами, я понимала, что, кажется, у нас назрел разговор. Или я должна рассказать все Кэйру? А может быть, и Оберону?

Но сначала – праздник.

Волшебный, радостный, невероятно красивый!

И на этом празднике меня так закружило танцами, пиром и многочисленными поздравлениями, что озарение насчет летнего фейри стало далеким и незначительным… померкло… покрылось непрозрачной туманной дымкой…

Важна лишь музыка, что звучит, кажется, со всех сторон сразу.

Важен лишь танец, в котором меня уверенно ведет мой единственный на этот вечер партнер. Мой король.

Важно лишь то, что часы наконец-то пробили полночь.

И едва смолк их последний удар, свита проводила короля и королеву Неблагого Двора в их покои.

Наступила брачная ночь.

Глава 7 Ночь

Двери с мягким стуком захлопнулись за нашей спиной. Отрезали от дворца, от остальных фейри… от всего мира сразу.

Был лишь Кэйворрейн, я и полотна его тканей, что окружали нас во всех сторон. Свет мягко играл на переплетении нитей, и я смотрела… смотрела куда угодно, лишь бы не на мужчину, что стоял в нескольких шагах от меня.

Взгляд блуждал с бархата на шелк, оттуда к органзе и наконец остановился на темных плитах пола. По которым со звоном покатился бесценный венец, что еще недавно красовался на голове правителя неблагого двора. Рядом со звоном упала алмазная булавка, скреплявшая шейный платок, костюма, в котором король был на балу.

Я вскинула голову, изумленно глядя на Кэйра, который уже расстегнул камзол и он как раз сползал с широких плеч короля мягко оседая на пол. Накрывая регалии.

– Что ты… – начала было я, но тут же покраснела и осеклась, так как действия были вполне прозрачны.

Плетущий лишь улыбнулся, приблизился ко мне вплотную и, коснувшись губ пальцем, тихо шепнул мне на ухо:

– Ш-ш-ш… молчи, моя королева. Сегодня особенная ночь. Наша с тобой. И в ней не должно быть слов. Лишь чувства.

Я медленно опустила ресницы и потянулась вперед, касаясь губами руки Кэйра. Мягко лизнула, пробуя на вкус его кожу, наслаждаясь прерывистым, судорожным вдохом, что вырвался из груди короля.