Замок в воздухе (ЛП)

Ученики и слуги поспешили прочь. Чародей Сулиман раскинул руки. Абдулла собирался внимательно наблюдать и запоминать происходящее. Но каким-то образом, как только магия начала работать, он уже не знал, что происходит. Он знал, что что-то делается, но казалось, будто не делается ничего. Как если бы лишенный музыкального слуха слушал музыку. Время от времени чародей Сулиман произносил странное таинственное слово, от которого затуманивалась комната и вместе с ней голова Абдуллы, отчего наблюдать за происходящим становилось еще сложнее. Но основную сложность для Абдуллы представляли зеркала на стенах. Они постоянно показывали маленькие круглые картинки, которые выглядели как отражения, но ими не являлись — или не совсем являлись. Каждый раз, когда одно из зеркал привлекало взгляд Абдуллы, оно показывало пылающую серебряным светом конструкцию из стержней с новым узором — звезда, треугольник, шестиугольник или еще какой угловатый и таинственный символ, — тогда как настоящие стержни перед ним вовсе не пылали. Пару раз зеркало показало чародея Сулимана с раскинутыми руками, тогда как в комнате его руки были опущены по бокам. Несколько раз зеркало показало Летти, стоящую с по-прежнему сцепленными руками и выглядевшую сильно нервничающей. Но каждый раз, когда Абдулла смотрел на настоящую Летти, она двигалась, совершая странные жесты и выглядя абсолютно спокойной. Полночь вовсе ни разу не появлялась в зеркалах. И в реальности ее маленькую черную фигурку посреди стержней тоже было до странности сложно разглядеть.

Затем все стержни вдруг засияли туманным серебром, и пространство внутри заполнилось дымкой. Чародей произнес завершающее таинственное слово и отступил назад.

— Пропади оно пропадом! — сказал кто-то внутри стержней. — Теперь я совсем не могу вас чуять!

Это заставило чародея ухмыльнуться, а Летти — откровенно рассмеяться. Абдулла попытался рассмотреть того, кто их так развеселил, и ему пришлось тотчас отвести взгляд. Молодая женщина, припавшая к земле внутри конструкции, по вполне понятным причинам была совсем без одежды. То, что он успел мельком разглядеть, позволяло понять, что женщина была столь же светловолосой, сколь Летти темноволосой, но в остальном они очень походили друг на друга. Летти подбежала к одной из стен комнаты и вернулась с чародейской зеленой мантией. Когда Абдулла осмелился посмотреть, молодая женщина уже завернулась в мантию на манер шлафрока, а Летти пыталась одновременно обнять ее и помочь выбраться из конструкции.

— О Софи! Что случилось? — повторяла она.

— Секунду, — выдохнула Софи.

Видимо, поначалу у нее возникли трудности с удержанием равновесия на двух ногах, но она обняла Летти, а потом, пошатываясь, подошла к чародею и обняла и его тоже.

— Так странно без хвоста! — сказала она. — Но огромное спасибо, Бен.

Затем она направилась к Абдулле, передвигаясь уже гораздо свободнее. Абдулла попятился к стене, испугавшись, что она и его обнимет, но Софи только сказала:

— Должно быть, вам интересно, почему я следовала за вами. Правда в том, что я вечно теряюсь в Кингсбёри.

— Счастлив был послужить, очаровательнейшая из подменышей, — натянуто ответил Абдулла.

Он не был уверен, что сможет поладить с Софи лучше, чем с Полуночью. Она произвела на него впечатление слишком волевой для молодой женщины натуры — почти столь же ужасной, как сестра первой жены его отца Фатима.

Летти по-прежнему требовала рассказа о том, как Софи превратилась в кошку, а чародей Сулиман встревоженно говорил:

— Софи, значит ли это, что Хаул тоже где-то бродит в облике животного?

— Нет-нет, — ответила Софи, и у нее вдруг сделался отчаянно встревоженный вид. — Я понятия не имею, где Хаул. Понимаешь, это он превратил меня в кошку.

— Что? Твой собственный муж превратил тебя в кошку! — воскликнула Летти. — Значит, это ваша очередная ссора?

— Да, но она была совершенно разумной, — сказала Софи. — Понимаете, всё произошло, когда кто-то украл бродячий замок. Мы получили предупреждение всего за полдня, и то, только потому что Хаулу случилось работать над предсказательными чарами для короля. Они показали, как нечто крайне могущественное крадет замок, а потом — принцессу Валерию. Хаул сказал, что должен немедленно предупредить короля. Он предупредил?

— Несомненно, — ответил чародей Сулиман. — Принцессу охраняют каждую секунду. Я призвал демонов и установил охранные чары в соседней комнате. Что бы ей ни угрожало, у него нет никаких шансов проникнуть сквозь них.

— Слава Богу! — воскликнула Софи. — Просто камень с души. Ты знал, что это ифрит?

— Даже ифрит не сможет проникнуть, — заверил чародей Сулиман. — Но что сделал Хаул?

— Он выругался, — ответила Софи. — На валлийском. А потом отослал Майкла и нового ученика. Он хотел и меня отослать. Но я сказала, что если они с Кальцифером остаются, то и я останусь, и разве он не может наложить на меня чары, чтобы ифрит просто не заметил, что я здесь? И мы стали спорить по этому поводу…

Летти хихикнула:

— И почему я не удивлена?

Лицо Софи слегка порозовело, и она вызывающе вскинула голову.