Замуж за колдуна, или Любовь не предлагать

Джентльменам было явно некомфортно в нашем обществе, раз они готовы топать до города на своих двоих, да еще и под дождем. Вернее, под мелкой моросью, что начала срываться с неба.

Решив, что выяснение отношений с недомужем можно продолжить и в «склепе», умолкла. Грейсток последовал моему примеру, и Одли с Кэрроллом заметно расслабились.

Готическая берлога Кристофера встречала, как и в вечер нашего с ней знакомства, своим мрачным фасадом. Возможно, если бы светило солнце, все выглядело бы не так угрюмо. Но солнце не светило. А фон из грозовых туч и заросшего сорняком сада придавал особняку особо зловещий вид.

– Садовник мой здесь тоже не помешает.

– Как скажешь, дорогая, – легко согласился Грейсток.

– Что ты сделал с его светлостью? – Я с опаской покосилась на явно фальшивого Кристофера.

– Нам ведь не обязательно постоянно грызться. Я пытаюсь наводить мосты.

– Я бы с удовольствием навела на тебя дуло пистолета, – пробормотала, поднимаясь по ступеням крыльца. – Может, стоит попробовать?

Одли и Кэрролл вытаращили на меня глаза. Пришлось успокаивать этих параноиков.

– Да шучу я, шучу!

Пока что.

– У Лорейн всегда было своеобразное чувство юмора, господа, – пояснил своим людям Кристофер, а когда мы вошли в холл, коротко велел: – Оставайтесь здесь, а я покажу ее светлости второй этаж.

На второй этаж мы поднялись под аккомпанемент протяжного скрипа половиц.

– Ты бы лучше сначала свой дом проверил на наличие термитов.

– Уверяю тебя, Лорейн, дом хоть и старый, но в отличном состоянии.

– Я бы сказала, в страшно унылом. Совершенно депрессивном.

По крайней мере на меня это место нагоняло тоску. Тоску по дому, по свету, проникавшему в широкие окна, по обоям пастельных тонов и ярким шторам. По живым цветам в вазах, разноцветным подушкам на диванах и прочим милым женскому сердцу безделушкам (даже моему), что придавали каждой комнате особую атмосферу и уют.

Здесь же везде царила мрачная атмосфера, безделушки отсутствовали в принципе, как и пестрые подушки, и живые цветы.

Ни кабинет, ни ванная меня не впечатлили. Уже не говорю о крохотной комнатушке камердинера и пропахшей пылью и старыми книгами библиотеке. Спальня тоже оказалась скучной, с минимум мебели и полным отсутствием деталей интерьера. Только одна большая кровать в глаза и бросилась.

Я поспешила отвести от нее взгляд и быстро вернулась в коридор, который вдруг неожиданно закончился.

– Кристофер, – недобро сощурилась, – а где моя комната?

– Ты из нее только что вышла, – просветил меня герцог.

Интересно…

Вернее, совсем неинтересно! А потом еще удивляется, почему я все время злюсь или нервничаю. Да как же тут не злиться и не нервничать, если мне в иные моменты искусать его хочется.

– А где ты спать собрался? – Я скрестила на груди руки.

– В своей спальне, – бесхитростное признание.

Надо же.

– Эта та, из которой я только что вышла?

– Именно.

Укушу. Как пить дать укушу.

– Приятно было познакомиться со вторым этажом твоей крипты, но мне пора в гостиницу.

Развернулась и шагнула к лестнице, когда в спину мне прилетело самоуверенное:

– А вдруг все номера в «Талори» или «Майсоне» окажутся заняты? Куда тогда подашься? Не станешь же селиться в каком-нибудь третьеразрядном постоялом дворе.

Ах вот мы теперь как запели!

– Еще скажи, что ты выкупил все номера во всех приличных гостиницах столицы.

Прислонившись плечом к стене, Кристофер покачал головой.

– У меня нет привычки разбрасываться деньгами. Даже ради одной строптивой мятежницы.

Деньгами он, может, и не разбрасывался, но внушение хозяевам отелей наверняка сделал. Доступно объяснил, чем может быть чревато поселение в их святая святых одной небезызвестной леди.

И угораздило же выйти замуж за этого деспота.

Напомнив себе, что, возможно, где-то здесь, в этом доме, спрятан компромат на Грейстока, я решила поднять белый флаг. Мне позарез нужен какой-нибудь рычаг давления на мужа. К тому же есть такой удачный повод – обустройство дома. Я смогу рыскать повсюду, присматриваться, изучать.

– Хорошо, – вернулась к колдуну и, борясь с желанием хорошенько его пнуть, сказала: – Я остаюсь. Но при одном условии. Ты будешь спать на кушетке.

Стои́т там одна в углу, в противоположном от кровати конце спальни. Кристофер, конечно, длинный и вряд ли на ней поместится, но если свернется калачиком, уверена, все у него получится.

Грейсток помрачнел.

– Вообще-то мы сейчас в моем доме и…

– Или я отправляюсь в третьеразрядный постоялый двор.

Ультиматум герцогу явно не понравился. Всех ведь не запугаешь, а значит, где-нибудь комнату я в любом случае себе найду.

Скрипнув от досады зубами, он процедил:

– Согласен на кушетку. Но у меня тоже есть условие, Лори: никаких ночных концертов. Ты не молишься, не воешь…

– Вообще-то это была благодарственная песня Создателю, – уточнила обиженно.

– …не обмазываешь себя ничем, что может спровоцировать у меня удушье, и не пугаешь бабушкиным тряпьем.

А про бабушку-то откуда узнал?

– С утра тоже не дашь помолиться?

Сурово сдвинул брови.

– Изверг.