Замуж за свёкра

Но внешний мир часто не соответствует нашему внутреннему состоянию. Он живет по своим законам, равнодушный к горестям и радостям, — так устроена жизнь. Из счастливой эйфории Ларису вывел телефонный звонок.

— Алло, Ларчик? Привет! Как дела? Вы вчера так красиво удрали, в бешеном темпе, как будто за вами гнались. Оставили нас с Катериной одних. Сидим с ней, озираемся. Вид глупый, как у наседок, потерявших цыплят. Ха-ха-ха! Невежливо с вашей стороны. Впрочем, шучу. В такие моменты не до этикета. Мы еще целый час допивали с горя остатки «Хеннесси» и пялились на танцующие пары. Представь: к нам ни один мужик не подошел. Даже эти горные джигиты оказались горными козлами: разглядывали женщин, как на витрине, но не пригласили ни одной. Подлецы! Видите ли, мы им уже не подходим! А может, их женщины в принципе не интересуют? Точно! Как я раньше не догадалась?

Казалось, Викиным словоизлияниям не будет конца. Лариса пожалела, что не отключила телефон. Она слушала подругу, не вникая в суть ее слов, морщилась, вздыхала, но прервать не решалась. Наконец Вика опомнилась, убавила громкость и напор своей речи, спросила уже по-человечески:

— Ларис, ты как, в порядке?

— То есть?

— Ну, короче, у вас все нормально? Ведь ты всегда любила его, я знаю.

— У меня все хорошо, — с трудом сдерживалась Лариса, чувствуя, что еще немного, и она оторвется от пола и полетит, невесомая, пьяная от бродившей в ней крови.

— Какая-то ты… — начала, но не договорила фразу Вика, озадаченная необычным поведением подруги. — Слушай, а давай продолжим мой день рождения в домашних условиях, а? Можешь даже с ним прийти, не возражаю. А я сейчас курицу в гриль поставлю, Катюхе звякну, чтобы фруктов по пути купила. От вас с Антоном — спиртное. Ну как? Решайся, Лариска!

— Я приду, но только одна.

— Не поняла, — протянула Вика, сделав ударение на букву «о».

— Господи, да пойми ты, в конце концов, что мне надо переварить все это! — уже не сдерживая эмоций, закричала Лариса. — А для этого нужно время! Ведь я шла к этому всю жизнь! Неужели не понятно? Господи, ну почему люди бывают такими толстокожими?!

— Успокойся, Ларчик, — растерянно пробормотала Вика. — Я все понимаю. Что я, «мадам ку-ку» какая-нибудь? Вот и соберемся втроем, перетрем дела наши девичьи, глядишь, тебе и полегчает. Что мы, колоды березовые, не понимаем настоящих чувств? Да нам все эти особенности национальной любви не хуже вас известны. Ладно, хорош попусту базарить. Жду тебя через два часа. Пока!

* * *

А все же права оказалась Виктория! В кругу близких подруг Ларисе стало легче. Если бы она осталась одна в своей квартире, то просто сошла бы с ума. От хлынувшего на нее водопада событий, чувств, воспоминаний. От того, что нежданно-негаданно из юности примчалась любовь, самая прекрасная, какая только бывает у человека, — сильная, трепетная, несравненная.

Они выпили две бутылки красного вина и теперь, раскрепощенные и беззаботные, рассказывали анекдоты, хохотали, пели хиты из репертуара последней «Фабрики звезд». Но вот Катя затянула протяжную и грустную, в которой выразилась вся тоска обманутой любви: «Напилася я пьяна». Подруги подпевали ей, повторяя последнюю строчку куплета. И вдруг, после того как прозвучало Катино:

Если он при дороге,
Помоги ему боже, —
Если с милушкой на постелюшке… —

Вика повысила голос и завершила песню весьма неожиданно: «Помоги ему то-о-же!» Такой финал стал поводом для феерического веселья. Поставили диск с танцевальной музыкой и пустились в пляс — кто во что горазд! Им море было по колено, а уж какой-то там рок-н-ролл — просто «семечки»! Но когда Кате пришла идея сделать сальто, то на помощь Ларисе поспешила Вика — вдвоем они кое-как перевернули «стройную как кипарис» подругу, а потом катались по полу в приступе гомерического хохота.

Отдыхать уселись на диван, болтая о пустяках и потягивая вино.

— Как я завидую Ларке, — вздохнула Катя, качая головой. — Все у нее пучком: и бизнес, и внешность, и мужики не переводятся. Прям сорит ими, как конфетными фантиками, — направо и налево. А мне хоть бы какой завалящий попался под руку. Так нет — кому-то все, а кому — хрен с нерафинированным маслом.

— Ну чего ты разнылась? — не выдержала Вика. — Сидишь в своей бухгалтерии, как мышка, на белый свет носа не кажешь. Скажи, ну разве найдешь своего принца среди бумаг и цифер?

— А где, по-твоему, искать этих принцев? Вон Ларка пошла в ресторан и с ходу на самого Кронберга наскочила. А мы с тобой там же сидели-сидели, да ничего не высидели.

— На «Желтом тюльпане» свет клином не сошелся, — возразила неунывающая Вика. — Давай на ноябрьские пойдем в «Кораблик»…