Замыкание спирали

– Да. По каким-то неизвестным мне соображениям Ас-Тор регулярно делал перестановки в руководстве. Одним словом, перелёт за океан многие из нас восприняли как шанс. Однако мы все вас недооценили, хотя и в разной степени… – Последовала гримаса, которую при большом желании можно было счесть за улыбку. – Главный и его прихлебатели посчитали вас мелочью, которая пыжится в желании добиться чина сотника – это полагали потолком для вас. А мы – те, которые следили и выжидали, – понимали, что вы представляете собой нечто большее, но вашу способность к предвидению посчитали фикцией. Да и другие ваши умения тоже… Их объясняли удачей или контактами с людьми. У нас был реальный шанс забрать власть и удержать её. Вы в этом понимаете гораздо меньше нашего. Мы старались отследить ваши контакты, но не преуспели. А хуже всего то, что обучение ваших драконов мы посчитали за передачу умений и знаний, которых вы нахватались от людей…

Молчание.

– К каким же выводам вы пришли?

– Это имеет значение?

– Имеет. Почему так – не ваше дело. Отвечайте на вопрос.

– Хорошо. До этого додумался Коррг. Вы же его знаете?

– Знаю.

– Он пытался нас убедить, что у вас есть некий источник знаний… откуда-то извне. Недоступный другим драконам. Хотя доказать этого так и не смог, но всё равно наотрез отказался участвовать в заговоре. Во время боя он даже поддержал вас в меру своего умения.

Я кивнул.

– Потому-то он и поверил, что здесь, на этом участке оставаться нельзя. Просто поверил. Но переубедить остальных не сумел. Мы прикинули настроения и решили, что наш шанс – вот он. В общем, это всё.

Не лгал Сафирр. Но вопросы ещё не кончились.

– Надо полагать, вы знаете: для того, чтобы драконочка стала драконой, её надо инициировать?

– Конечно. Мы знали, что вы умеете это делать, и рассчитывали, что часть ваших подчинённых этому научилась. Их мы сумели бы уговорить.

Слова «после вашей смерти» произнесены не были, но подразумевались.

– Остались ли в живых другие ваши сторонники?

– Разумеется. Баррак.

Конечно же о смерти подельника Сафирр оставался в неведении.

Мой гребень чуть приподнялся в жесте вежливого недоумения.

– И только?

– Сторонников не было, – твёрдо отвечал допрашиваемый. – Сочувствующие имелись.

– Имена! – Теперь вежливость и близко не проходила.

Восемнадцать имён. Все среднего возраста. Странно.

– Вы перечислили всех?

– Всех.

На этот раз врёт.

– Сафирр, вы в очередной раз меня недооценили. Человеческие маги умеют распознавать ложь в собеседнике. Они меня этому научили.

Тысячник всё ещё держался. Значит, надо добивать.

– Сверх того, я умею проникать в мысли собеседника. Обходится это недёшево, без крайней надобности делать не стоит, но, как мне кажется, сейчас может наступить как раз тот самый случай. Я вас слушаю.

Вот теперь полковник сломался. Я получил ещё девять имен. Эти старше.

– Стурр, можно задать вам два вопроса?

– Спрашивайте, но ответа не обещаю.

Ого, как смотрит! Не ровён час, дырку в чешуе взглядом проделает.

– Вы в самом деле думаете, что именно к этому месту подплывут человеческие маги с целью нападения?

– Я вовсе так не думаю. К сожалению, это точные знания.

Пауза.

– Это вы убили Великих?

Ох и непрост тысячник! От подобного врага нужно, к сожалению, избавляться. Не уверен, что даже клятва такого удержит. Но отвечать придётся, и не ради полковника – для моих рядовых. Только правда, ничего кроме.

– Сафирр, организация убийства Великих – лишь часть большой операции, и это связано с такими силами, по сравнению с которыми не то что я, сами Великие не более чем хвост дохлой ящерицы, не говоря уж о вас. Очень многие детали всей операции мне неизвестны. И уж поверьте: не имею никакого желания их знать.

Наступило молчание. Но полковник снова заговорил:

– Хочу высказать вам моё последнее желание… – Надо же, и у драконов этот обычай существует! – Умереть в хорошем настроении. Угостите порцией коричневого хлеба. – И ведь ещё раз сумел удивить. Силён!

– У меня такого хлеба нет.

– Я так и думал. У меня есть в сумке. Мою пещеру вы знаете.

– Да, кстати: кто ваша жена?

– Она со мной не полетела.

Не врёт.

– Хьярра, ты знаешь, что делать.

Дракона вернулась с полотняным свёртком. Интересно, откуда материя?

Назвать это хлебом было бы преувеличением. Сухие лепёшки или галеты – вот подходящее слово. Пачка не особо толстая, с десятка три ломтей.

Лепёшка была умята в долю секунды. Все молчали. Я внимательно смотрел, запоминая симптоматику. Подумалось, что на драконочку и на взрослого дракона наркотик может действовать по-разному.

Потоки поменялись значимо. Возникла уже знакомая область возбуждения в мозге, не идентичная, но похожая. Глаза у тысячника полыхнули молодым задором. Он улыбнулся от всей души: широко, открыто, беззаботно.

Маленькое «Чёрное пятно» подействовало безукоризненно. Почему-то я не пожалел энергии и произвёл очистку лично, жестом отогнав Фиорру. Мне показалось это важным.