Занимательная история Церкви

Храм имел роскошные двухстворчатые двери, а его крышу украшали острые золотые шпили, чтобы на нее не могли садиться птицы. «Покрытый со всех сторон тяжелыми золотыми листами, — писал историк Иосиф Флавий, — он блистал на утреннем солнце ярким огненным блеском, ослепительным для глаз, как солнечный луч. Чужим, прибывавшим на поклонение в Иерусалим, он издали казался покрытым снегом, ибо там, где он не был позолочен, он был ослепительно бел».

От всего этого теперь остался лишь небольшой участок стены, известный как Западная стена или «Стена плача».

К Книге II

Глава первая, «Критика язычества». Аполлоний Тианский, маг и чудотворец

Во II веке язычество сделало попытку создать своего героя и пророка, похожего на Христа, но больше подходившего для римлян. Это был Аполлоний Тианский, полулегендарный мудрец и чудотворец, описанный в книге Флавия Филострата «Жизнь Аполлония Тианского».

В биографии Филострата Аполлоний изображен как последователь Пифагора, ученик брахманов и халдейских магов, посвященный в орфические таинства. Родившись примерно в одно время с Иисусом, он долго странствовал по всей империи, ведя жизнь строгого аскета, исцеляя больных и предсказывая будущее. В личности и жизни Аполлония все было гармонично: внешность, одежда, движения, слова, поступки; он изъяснялся благородным и изящным языком, достойным римского ритора. Достаточно сравнить его изысканную манеру речи с емкими и краткими притчами Иисуса: «Если кто-то говорит, что он мой ученик, то пусть он добавит, что воздерживается от посещения бань, не убивает живых существ, не ест мяса, свободен от зависти, злобы, клеветы и враждебных чувств, а его имя вписано среди тех, кто завоевал свою свободу».

Учение Аполлония сводилось к тому, что Бог — совершенство и чистота, физически олицетворенная в солнце, а человек — божественное существо, которое приближается к Богу через познание и добродетель. Некоторые римские философы находили между Аполлонием и Иисусом много общего и считали, что их учения можно объединить или хотя бы примирить. Язычников гораздо больше устраивал рафинированный Аполлоний, впитавший в себя всю античную культуру и соединивший ее с экзотической восточной мудростью и новым мистицизмом. Он не разрушал полностью римские представления о мире, как делал Иисус, а скорее дополнял его и развивал. Принять христианство было страшно, потому что это означало полный отказ от прошлого; принять аполлонийство было безопасно, поскольку оно ни к чему особенному не обязывало. Не случайно для создания мифа об Аполлонии была выбрана чисто литературная форма: это была попытка внедрить христианство «сверху», обезопасив его культурной прививкой в противовес темному и иррациональному христианству иудеев.

К Книге III

Глава первая, «Ориген». Учение Оригена

Ориген мыслил и писал свободно, не сдерживаемый никакими церковными авторитетами. Догматы в то время еще не были приняты, поэтому Ориген мог думать, что и как хотел, шествуя путем первопроходца и в одиночку вспахивая девственную целину богословия. Позже многие его идеи были усвоены такими велики отцами Вселенской Церкви, как Григорий Чудтоворец, Василий Великий и Григорий Богослов, и через них вошли в православную догматику. Однако в мыслях Оригена было много спорных моментов, которые православие не могло принять, что в конце концов привело к его посмертному отлучению от Церкви.

Ориген был одним из тех, кто стоял у истоков церковного учения о Троице. Он первым ввел понятие «Лица» (по-гречески «ипостаси») и сущности, хотя не различал их так ясно, как было сделано потом в Никейском символе. Ориген считал, что молиться как Богу можно только Отцу, потому что только Он и есть собственно Бог, Сын же — нечто производное от Него. Поскольку Бог Сам по Себе непостижим, между Ним и нами нужен посредник — Иисус. Это не значит, что Иисус был человеком: представлять Сына в человеческой плоти значило бы слишком близко приближать Его к человеку. На самом деле плоть Христа была лишь призрачной или Он имел особое, эфирное, душевное тело. По мнению Оригена, Иисус мог принимать разные образы. Каждый видел Его настолько совершенным, насколько был достоин. Поэтому Его преображение видели только два ученика, и при жизни враги не могли Его арестовать, хотя Он проходил сквозь них, а после смерти Его не узнавали ученики.

Ориген утверждал, что Сын не происходит из сущности Отца (то есть не единосущен Отцу), но рождается из существа Отца, как Его энергия, направленная на мир. Все качества Бога существуют только в возможности, идеально, пока Он не делает их реальными, обращая на мир: Сын и есть реальное воплощение этих качеств. Если Бог — скрытая энергия, то Сын — ее видимое проявление. Бог — чистый белый свет, а Сын — призма, разлагающая его на отдельные цвета.