Занимательная история. Выпуск 6

Результаты эти, впрочем, одни из лучших. Здесь по крайней мере хорошая выручка от озимых, но большею частью в губернии и озимые дали либо чистый убыток, либо, концы сошлись с концами.

Э. Треймут, 8 августа 1869

Вести с Волыни, из Варваровки

Рожь вышла очень удовлетворительная; большею частию убрано с десятины от 8 14 до 10 копен, пятичетвертной вязи, считая копну в 60 снопов; умолот, говорят, 6 мер. Овёс даль 13 до 17 копен, а у мол от, говорят, от четверти до 10 мер. В Варваровке пробнаго замолота ещё не делали, а потому и нельзя знать, на сколько цифры эти верны…

Записки Русского Технического Общества, 1869

Описание первой публичной выставки бывшей в Иркутске в 1868 году

В 1867 году некоторые из иркутских жителей, как производителей, так и техников, сочувствуя задачам, предуказанным образовавшемуся в С.-Петербурге Техническому Обществу, вознамерились ходатайствовать о распространении на Восточную Сибирь деятельности упомянутаго Общества…

Рожь была представлена в 23 видах, причём лучшей по весу и чистоте зерна оказалась выставленная Тайшей Пирожковым и крестьянином Верхоленскаго округа, Верхоленской же слободы, Борисом Уваровским, инородцем Верхоленскаго ведомства, Матхутхан Матхиным, крестьянином Оекской волости, Михаилом Мясниковым, и выставленная Капсальским ведомством.

Ярицы было 22 вида. Особенное внимание обратила на себя выставленная Хаимом Соколом, как обращаемая в озимую рожь. Этой ярицы в 1867 г. было посеяно 7 десятин. Урожай ея быль сам 25. Цена назначена (без провоза) 1 р. с. за пуд…

П.А. Кропоткин, 11921

Неудачные попытки механизации с/х-производства в России

И все наши соседи были похожи в этом отношении друг на друга. Молодые помещики не многим чем отличались от старых. Один из таких помещиков, получивший высшее образование в Петербурге, поселившись в имении, решил вести хозяйство на новых началах.

Прежде всего он выписал английские машины и пригласив немца в управляющие. Но машины оказались не под силу для изнурённых крестьянских лошадей, и в случае поломки машины приходилось посылать для ремонта чуть ли не в Москву. Немец-управляющий так восстановил крестьян против себя своим презрительным отношением, что помещик вынужден был ему отказать от места. После неудачных попыток вести хозяйство на новых началах молодой помещик снова взял бывшего управляющего своего отца, ловкого и хитрого мужика, который своей жестокостью нагонял страх на крепостных. И так кончались почти все опыты во многих имениях…

Я видел, какое громадное количество труда затрачивает финский крестьянин, чтобы расчистить поле и раздробить валуны, и думал: «Хорошо, я напишу физическую географию этой части России и укажу лучшие способы обработки земли. Вот здесь американская машина для корчевания пней принесла бы громадную пользу. А там наука могла бы указать новый способ удобрения…»

Но что за польза толковать крестьянину об американских машинах, когда у него едва хватает хлеба, чтобы перебиться от одной жатвы до другой; когда арендная плата за эту усеянную валунами землю растёт с каждым годом по мере того, что крестьянин улучшает почву! Он грызёт свою твёрдую как камень ржаную лепёшку, которую печёт дважды в год, съедает с нею кусок невероятно солёной трески и запивает снятым молоком… Как смею я говорить ему об американских машинах, когда на аренду и подати уходит весь его заработок!

Арабески о трёх бедах

Константин Левин – герой романа Л.Н. Толстого – имел, наверное, более откормленных лошадей, которые могли тягать американские орудия производства: хоть многорядные сеялки, хоть косилки, хоть что. Наверное. Нам о том и в фильме показали.

Первая и главная трагедия аграрной страны состояла в том, что выкуп земли после реформы 1861 года был предложен русским крестьянам в три и более раз дороже её стоимости – и это был первый «звонок» к их обнищанию и тотальному бегству в города. Реальный рост цены земли обусловливался также и процентными обязательствами по длинным кредитам, которые давались уходящим на волю людям, и, в не меньшей мере, звериными аппетитами помещиков, желавших получить как можно более значительную компенсацию от утери владения плодами рабского труда.