Заноза для мажора

— Я не собираюсь с тобой спорить. И оставаться тут тоже не собираюсь, — говорит мягко, вкрадчиво и тихо, но, как показывает практика, именно тихих надо бояться больше всего. Так же тихо они могут и топорик тебе между лопаток всадить.

— Да чего ж ты такая упрямая?! — раздражения в голосе получается больше, чем планировалось. — Устрой себе выходные. Расслабься. Перезагрузись. Неужели самой не хочется себя побаловать? Здесь есть СПА, массаж, солярий, маникюр и этот… как его там? Для ног который. Все за мой счет. Это ж ваш бабский рай, разве нет? Что тебя не устраивает?

— За удовольствия всегда надо платить. Тем более когда они оплачены другими.

Во блин, загнула. Долго придумывала или это ее так от бедной жизни плющит?

— Да не буду я до тебя домогаться, если тебя это беспокоит. Слово даю. Хочешь, на мизинчиках поклянусь?

— И смысл тогда так изгаляться?

Ааа. Она порой меня так бесит. Скажи «спасибо» и просто чеши пилить свои ядовитые ноготки! Разве это сложно?

— Тебя порадовать, бестолочь! Особенно после сегодняшнего. Твоя жизнь сплошное дерьмо, так дай возможность сделать ее хоть немного приятней. Безвозмездно, — не, правда. Я, конечно, знал, что там адовый гадюшник, но чтоб до такой степени. Мать меркантильная истеричка, отец просто конченый. Еще и это… чмо, которое непонятно из какой помойки вылезло, и при этом смеет распускать свои клешни вонючие. — Короче, поступай как знаешь. Я тут перед ней распинаюсь, ношусь с высунутым языком, а меня еще и мордой тыкают.

Наконец-то. Вижу мимолетное чувство вины, волной прокатившееся по ее кукольному личику.

— Брось. Мы ведь оба понимаем, для чего ты это делаешь.

Опять двадцать пять? Снова все к сексу привязывается? А, не. Она, наверное, о споре. Но спор-то на секс. Ок. Согласен. Повод веский, чтоб сомневаться. И я бы даже принял его как веский аргумент, если бы самолично не видел, что она и сама уже не против продолжения с десертом. Вот только артачится чисто из вредности.

Будто я не чувствовал как у нее крышу снесло во время поцелуя. Я ведь мальчик большой, ложных иллюзий не питаю и понимаю, что это реакция не конкретно на меня, а на физическую близость в принципе. Ей тупо нужен человек, желательно мужского пола, который поможет снять накопившееся напряжение. Так почему бы им не стать мне? Чем я плох как вариант? И ей хорошо, и я свою малышку сберегу. Жуку мне ее отдавать, конечно, не хочется.

— Ладно, давай знаешь как сделаем? — медленно и очень осторожно, словно занозу из лапы льва достаю, забираю у нее телефон. — Ты иди в душ, поигнорируй меня там, позлись, обложи матом, если легче станет, а я пока организую ужин. Идет? Давай просто попробуем поймать коннект и обойтись без расцарапанных лиц? Не получится, отвезу я тебя домой. По первому требованию. Добро?

Волков

Предложение ожидаемо встречают без энтузиазма. Понимаю, что сравнение попахивает тавтологией, но Волкова смотрит на меня как волчица на скачущего поблизости тушканчика. Которого жрать особо-то и не хочется, но бесит надоедливая блоха так, что не грех потерпеть и несварение желудка.

Она смотрит на меня.

Я на нее.

Любопытное наблюдение, которое замечаю лишь сейчас, спустя годы знакомства, глаза у Кристины презанятные: большие, чуть ассиметричные, с разрезом, награждающим хозяйку постоянным хитрым прищуром. И цвет подстать: неопределенный. То ли серый, то ли голубой, то ли вообще в изумрудный уходит. А она их еще и подкрасила сегодня, только добавив выразительности.

Да и в целом выглядит Волкова сегодня бомбически. С переизбытком образа закоренелой стервы, конечно, что мне в ней никогда не нравилось, но однозначно сексуально. Тут даже спору нет. Не оправдываю этого дрыща… как его там? Альберт? Но понять его хотелки могу. Сложно устоять.

Кристина подвисает в задумчивости. Решение принимается долго. Очень долго. Ну давай же, девочка. Не томи.

— Где ванная? — наконец, спрашивает она. Уф. Ну слава яйцам. Прям вижу как непросто дается ей это согласие. Она же у нас птица гордая, самодостаточная. Подачки не принимает.

— Одна из тех дверей, — пальцем тыкаю за ее плечо. — Не ошибешься. Здесь их не так много, — с себя молча снимают кожанку, вручают мне и, стеля длинной юбкой по полу, скрываются из виду. — Ну вот и договорились. А шума-то было, — удовлетворенно вещаю самому себе слыша за стенкой плеск воды.

Что ж. С одной проблемой разобрались, теперь и правда можно подумать об восполнении калорий, тем более что на приеме кроме этой фигни с канапе я ничего так и не поел. Короче, ухожу договариваться по поводу барбекю. Разве может быть что-то романтичнее ужина под открытым небом с запахом жарящего на мангале мяса?

Ответ — может. Если ко всему этому добавить красное полусухое и шикарную жгучую брюнетку.

— Смотри-ка, да у нас почти свидание, — придвигаю за Волковой плетеное садовое кресло. Да я сама обходительность, е мае. И когда в последний раз так вокруг девчонки бегал? — Жаль, что не наедине.