Запад-36

Из предбанника слышались громкие голоса части из моих приближенных, в будущем их, пожалуй, назвали бы трудоголиками. Ведь приказал же я всей своей команде сегодня вечером отдыхать, однако, если мне не изменяет слух, Лют, Усташ и Вертак – троица бывших моих дворян, ныне полковников – проигнорировали мое распоряжение и, собравшись вместе, что-то живо обсуждали. И если бы не охрана у дверей, то они наверняка предприняли бы попытки «просочиться» в мыльню. Ни себе покоя, ни людям, придется вставать, спросить, чего им надобно, и разогнать, если они из-за какой-нибудь ерунды приперлись. Сегодня я был намерен провести ночь в обществе этих прекрасных банщиц, которые были чудо как хороши!

Глава 9

Гродненские дружины благоразумно не рискнули сразиться с моими войсками в чистом поле, запершись за стенами своего окольного города. Поэтому мы спокойно выдвинули войска к самым городским стенам, на дистанцию пушечной стрельбы.

Телеги гуляй-города, поскрипывая своими осями, под недовольные всхрапывания запряженных в них лошадей, медленно и планомерно подступали к городу. Для гродненских лучников дистанция была очень приличной, достать смолян можно было из очень дорогих и редких составных луков. Со стен всю ночь периодически велся беспокоящий обстрел из луков, из-за чего устроившийся на ночлег аванпост находился в тонусе. Чуть поодаль, вне зоны досягаемости гродненских лучников, окапывался и укреплялся основной лагерь.

Сразу после завтрака полковые трубы горнистов подали сигнал «на молитву». Пехотинцы быстро, попрятав в вещмешках посуду, выстроились в батальонные колонны и устремились к маячившим в центре лагеря фигурам – полковым священникам, пребывающим в окружении политработников. По уже традиционно сложившемуся порядку вначале выступали перед военнослужащими политработники, а уж потом «пройденный материал» в головах бойцов закрепляли капелланы посредством молитвы. Полковые священники, облачившись в ризы, «вооружившись» хоругвями, крестами, иконами, кадилами и святой водой, вначале затягивают пение специально сочиненного канона против врагов смоленского православного воинства, а потом громко творят молитву. Построенные в полковые квадраты войска благочестиво внимают словам молитвы «О силе непобедимой Христовой, что молитвами препоясала смоленского князя и покорила ему злых ворогов», при этом периодически крестясь. По окончании молитвы капелланы с песнями, под крестный ход удаляются, а политруки громко выкрикивают:

– Одолеем, братья, ворогов наших! С нами Бог и крестная сила!

А войска убежденно, громогласно и дружно отвечают:

– Одолеем!!!

После завершения религиозного обряда следует сигнал «Сбор командиров частей», и вот уже старший командный состав спешит в штабной шатер. Большинство направившихся туда сами пока не знали, зачем они понадобились государю и его ближникам – то ли для разноса, то ли для постановки боевой задачи. Неожиданностей на совещании не случилось, готовился штурм города.

Пушкари, укрытые гуляй-городом, с трудом, при помощи множества попарно запряженных коней, передвигали мощные и тяжелые осадные орудия.

Парапеты стен, крытые двускатными тесовыми крышами, были заполнены множеством вооруженных людей. Первые пристрелочные выстрелы осадной артиллерии ожидаемо заставили неприятеля сильно понервничать. Услышав грохот и увидев вздыбившуюся землю у крепостного вала, горожане как ужаленные заметались по крепостным заборалам. До нас отчетливо долетали их истошные вопли и крики. Когда же первые бомбы обрушились на стену и крыши башен, на крепостных заборалах разразилась настоящая паника.

– Выводи пушку на прямую наводку, долго стены ломать, ударим прямо по воротам! – приказал я командиру батареи осадной артиллерии.

Через пару часов в выломанные ворота хлынули батальоны, сопротивление им никто не оказывал, поскольку их встретили лишь опустевшие, спешно покинутые улицы окольного города. Жители вместе с дружиной и ополченцами засели в хорошо укрепленном детинце. Гродненский детинец располагался на самой оконечности мыса, где речка Городничанка впадала в Неман.

В строительстве контрвалационной и циркумвалационной линий, укреплений гуляй-города, я стал активно использовать мешки с песком – очень удобно и практично. Надо укрепить позицию – накопал и засыпал в мешки землю, надо уйти – высыпал землю, прихватил с собой практически невесомые мешки и топай куда хочешь! Поэтому под начавшимся артиллерийским обстрелом пехотинцы, пользуясь моментом, прикрывшись щитами, быстро закидали ров у стен детинца уже давно засыпанными мешками с песком, укреплявшим ранее лагерь. Надобность в лагере отпала, как только полки заняли окольный город.

В сгущающихся сумерках, освещаемых яркими языками пламени хаотично вспыхнувших пожаров, детинец был взят. Жители Гродно и большая часть выживших бояр и дружинников всю ночь присягали новому князю на верность.