Запад Эдема

Однажды, когда они пришли вместе, он ничего не сказал, но тело его было таким неуклюжим, что Сталлан обошлась с ним грубее, чем обычно. Когда его руки были вытянуты вперед и холодные оковы заняли свое место, он заговорил:

— Почему ты причиняешь мне боль и связываешь меня? Я же не делал тебе больно?

Единственным ответом Сталлан был жест отвращения и удар по голове, но краем глаза мальчик заметил, что Энги прислушивается.

— Мне тяжело говорить, когда я связан, — сказал он.

— Сталлан, — произнесла Энги, — он говорит правду.

— Он же нападал на тебя, или ты забыла?

— Нет, не забыла, но это было, когда его только что принесли сюда. И вспомни, он напал на меня только потому, что защищал самку, — она повернулась к Керрику. — Ты хочешь снова напасть на меня?

— Никогда. Ты мой учитель. Я знаю, что, если я говорю хорошо, ты наградишь меня пищей и не сделаешь мне больно.

— Меня удивляет, что устозоу может говорить, но это еще дикое существо и должно быть надежно обездвижено, — непреклонно ответила Сталлан. — Вайнти возложила ответственность за это на меня, и я выполню приказ.

— Пожалуйста, выполняй, но освободи ему хотя бы ноги. Это сделает разговор с ним легче.

В конце концов Сталлан неохотно согласилась, и в тот день Керрик трудился особенно старательно, зная, что его тайный план продвинулся вперед.

Не умея считать дни, Керрик не особенно заботился о том, сколько прошло времени. Когда он был на севере со своей саммад, зима и лето резко отличались друг от друга, и было важно знать время года для охоты. Но здесь, в бесконечной жаре, прошедшее время не имело значения. Порой дождь барабанил по прозрачному иллюминатору вверху, а иногда его затемняли облака. Керрик знал только, что прошло много времени со дня смерти Исел.

Однажды их ежедневный урок был неожиданно прерван. Скрежет в замке привлек внимание их обоих, и, повернувшись, они увидели, как в открывающуюся дверь вошла Вайнти. Керрик мысленно приготовился к новому событию.

Хотя мургу были очень похожи друг на друга, он научился замечать различия, и Вайнти была одной из тех, кого ему не суждено забыть. Он автоматически воспроизвел знак покорности и уважения, когда она двинулась к нему, и с удовольствием отметил, что она в хорошем настроении.

— Ты хорошо потрудилась со своим дрессированным животным, Энги. Глупые фарги не могут ответить так быстро и ясно, как делает он. Пусть он говорит еще.

— Ты можешь беседовать с ним сама.

— Вот как? Я не верю этому. Это похоже на общение с лодкой. — Она повернулась к Керрику и сказала:

— Иди влево, лодка, иди влево.

— Я не лодка, но могу идти влево.

Он медленно прошел по комнате, пока Вайнти выражала недоверие и восторг одновременно.

— Стань передо мной и назови свое имя.

— Керрик.

— Это звучит бессмысленно. Ты — устозоу, поэтому не можешь говорить правильно. Нужно произносить так: Экерик.

Вайнти слегка изменила звуковой облик слова, и теперь в целом это означало: медлительный, глупый. Но Керрик не обиделся.

— Экерик, — сказал он, затем повторил: — Медлительный, глупый.

— Это почти так же, как говорить с фарги, — заметила Вайнти. — Но ты видишь, как нечетко он произносит: “медлительный, глупый”?

— Он не может лучше, — объяснила Энги. — У него нет хвоста, а без этого не выполнить правильно все движения. Но ведь он старается воспроизводить их.

— Скоро мне понадобится это существо. Урукето привез из Инегбана Зхекак, которая работает с Ваналпи. Она тщеславна и толста, но это лучший ученый ум Энтобана. Зхекак останется здесь, пока мы нуждаемся в ее помощи. Я собираюсь ублажать ее всеми способами и надеюсь, что устозоу привлечет ее внимание. Зрелище говорящего устозоу должно иметь успех. Когда Вайнти повернулась к Керрику, его лицо выражало только почтительное внимание. В отличие от ийлан, у которых что на уме, то и на языке, он умел лгать. Вайнти оглядела его с ног до головы.

— Он грязный. Нужно его помыть.

— Он моется ежедневно. Это его естественный цвет.

— Отвратительно. Так же, как его пенис. Нельзя ли, чтобы он убрал его в сумку?

— У него нет сумки.

— Значит, нужно сделать и прикрепить ему. Такого же цвета, как его плоть, чтобы не было заметно. А почему его череп поцарапан?

— Мех ежедневно убирается. Это твой приказ.

— Действительно, мой, но я не приказывала делать это таким способом. Поговори с Ваналпи, пусть найдет другой способ убирать его. И сделай это немедленно.

Керрик выражал покорную благодарность и смирение, пока они не ушли. Однако не успела Сталлан опечатать дверь, как он позволил себе выпрямиться и громко рассмеяться. Его окружал суровый мир, но в свои десять лет он отлично овладел искусством выживания в нем.

Ваналпи пришла в тот же день в сопровождении Сталлан и обычной свиты своих помощников и нетерпеливых фарги. Их было слишком много для такого маленького помещения, и Ваналпи приказала всем, кроме первого помощника, ждать снаружи. Помощник положила узлы и контейнеры на пол, а Ваналпи тем временем ходила вокруг Керрика, разглядывая его вблизи.