Запад и Русь: истоки противостояния

То есть орден претерпел ту же трансформацию, что и папство в тот же период. Уничтожены были только самые активные противники христианизации во главе с великим магистром. Все остальные, нацепив на плащи восьмиконечные красные кресты, бросились с еще большим рвением обслуживать новую религию и олицетворявшую ее французскую монархию. Тогда-то при французской поддержке и взросла как на дрожжах финансовая мощь ордена, благодаря которой он стал знаменитым. Именно с этим отрезком времени надо связывать все те подвиги, которые рыцари совершили именно во славу Христа, а не Храма. Падение империи и распад единой церкви ознаменовали рождение ордена в качестве католической организации. Вовсе не случайно в этой связи труд одного из от-цов-основателей ордена Бернара Клервосского о тамплиерах был назван «Похвала новому рыцарству». Понятно, почему «новому». Ведь старое погибло вместе с де Моле и его сподвижниками на кострах и в застенках инквизиции.

Орден умер, да здравствует орден!

Сей переломный момент в жизнедеятельности ордена в силу своей значимости не мог не отразиться в традиционной истории. И такое отражение действительно есть! Им, очевидно, явился небезызвестный собор в Труа, формально подчинивший храмовников папству. Во всяком случае ничего, более подходящего на роль маркера перерождения, не видно. Даже сама фигура умолчания, которая сопровождает все попытки как-то описать деятельность ордена до утверждения на соборе, работает на эту версию.

Символично и слово «похвала» в названии труда св. Бернара. Почему «похвала»? Потому, что рыцарство исправилось, очистилось от «ереси» и возродилось в новом качестве после падения. Конечно, как будет показано ниже, были и другие причины для «похвалы», но, думаю, наиболее весомой из них на тот час была именно эта.

Единственное, что может вызвать здесь возражения, так это расхождение в датах между собором и захватом Константинополя, наметившим крен папства и ордена в сторону католичества. Согласно укоренившимся представлениям собор был созван в 1128 году, т. е. задолго до падения столицы Византии. Не мог же он узаконить перерождение авансом?

Думаю, в определение даты собора вкралась ошибка. Не вяжется утверждение ордена с реалиями того времени. Нет для этого видимых причин. Да и последствия собора трудно объяснить, исходя из тех же реалий. Я имею в виду пожертвования и преференции, которые как из рога изобилия посыпались на храмовников.

В целом собор выглядит так, будто его занесло в 1128 год каким-то случайным ветром.

Первое крупное пожертвование храмовники получили за год до своего утверждения в Труа. Графом Тибо Шам-паньским им было пожаловано имение «Командирское» в Барбон-Файель, в 50 км от того же Труа. Имение это просуществовало практически до наших дней, до XX века.

После утверждения на соборе Гуго де Пэйн, великий магистр ордена, отправился в Англию, где получил во владение ордену землю в Лондоне для строительства церкви, устройства сада и кладбища. Королем Арагонским и Наваррским Альфонсом I (1082–1134) в 1130 году были выделены храмовникам земли в Каталонии, Андалузии, Арагоне, на Майорке[76]. Это на тот час была треть его королевства.

Не осталась в стороне от этого «парада щедрот» и Португалия. Королева Тереза Португальская в 1128 году выделила тамплиерам имение Сур на реке Мондего вместе с замком, располагающимся в южной оконечности королевства.

В самый короткий срок орден становится владельцем больших наделов земли во Франции, Фландрии, Англии, Испании и Португалии. Чуть позже он обрастет территориями в Италии, Австрии, Венгрии, Германии, в Малой Азии, на средиземноморских островах.

Предполагаемые причины такой невиданной щедрости не очень согласуются со статусом едва появившейся на свет организации. Иногда говорится, что при выделении земель Альфонсом I сыграла свою роль помощь храмовников Испании в борьбе против сарацин. Но ордену в 1130 году было только двенадцать лет от роду, и только за два года до этого он насчитывал всего девять членов, если верить Гийому Тирскому[77].

Вот и источники сообщают, что деятельность ордена была перенесена в Испанию лишь после 1187 года, когда в связи с захватом Иерусалима Саладином отпала нужда в защите паломников на ведущих к нему дорогах.

Правда, есть данные и о более раннем включении тамплиеров в испанскую Реконкисту. В 1143 году граф Барселоны Раймонд Беренгарий IV заключил с орденом договор, предусматривающий его участие в борьбе с маврами. Но тогда это участие было лишь эпизодическим. В 1147 году тамплиеры осаждали испанскую Тортозу, в 1147 — Лериду. В любом случае это произошло намного позже собора в Труа и поэтому не снимает вопроса обоснованности арагонского наследства в 1130 году, который и по сей день остается одной из неразрешимых загадок истории ордена.

Аналогичный вопрос можно задать и по поводу щедрот португальской королевы. Трудно поверить, что ими была осыпана организация, едва получившая известность. Ведь произошло это еще раньше, в год ее утверждения на соборе.