Читаем Западноевропейская поэзия XX века полностью

Западноевропейская поэзия XX века

«Не одевайтесь в надежду…»
Перевод М. Ваксмахера

Не одевайтесь в надежду —Очень уж маркая вещь.Правда, можно ее покраситьВ красный цвет, на манер гладиаторов,Или в серый, на манер хлебопашцев.А лучше чужую носите надежду,Надежду всех в мире людей,Но уж тогда не ропщите,Мол, очень маркая вещь.

ЖОРЖ-ЭММАНЮЭЛЬ КЛАНСЬЕ
Перевод М. Ваксмахера

Жорж-Эмманюэль Клансье (род. в 1914 г.). — Участник движения Сопротивления, автор патриотических сборников «Время героев» (1943) и «Небесный крестьянин» (1944). Неброская по форме, но глубоко человечная по сути, лирика Клансье воспевает хрупкую красоту мира и человеческих чувств, которую необходимо отстоять от натиска сумрака и смерти («Таинственная земля», 1951; «Голос», 1956; «Явное», 1962; «Земли памяти», 1965; «Быть может, некое жилище», 1972). Известен как романист («Кадриль на башне, или Бойница», 1946; «Венец жизни», 1946; тетралогия «Черный хлеб», 1956–1961), новеллист (сборник «Арены Вероны», 1970), литературовед («От Рембо до сюрреализма», 1953; «Французская поэзия от Шенье до Бодлера», 1963). На русском языке публиковались отдельные стихотворения Жоржа-Эмманюэля Клансье.

«На краю кукурузного поля…»

На краю кукурузного поляБук и орешникЗаключили союз —Чтобы свежестью пахла роса,Чтобы в душу вливался нокой,Чтобы луг круглый год зеленелВ глубине моей памяти.

* * *

«След, всего только след…»

След, всего только след,Утренняя роса,Отпечатки шагов на песке,Примятая в поле трава,Струя за кормой,В небе дымок.След, всего только след,Камешек на берегу,Дрогнувший голосок,Ускользающий аромат,Мимолетная тень.След, всего только след,На мгновенье померкший свет,Пульсация памяти,Увядший цветок,Тишина под пластами слов.

ПАМЯТЬ

В старой деревне, куда не ведет ни одна дорога, у подножия башни,на которую всей своей тяжестью валится время,В деревне, затерянной посреди некошенных трав, где когда-тосвирепо дрались короли,В подслеповатом краю, где в оврагах блуждают натужные вздохикрестьян,В земле, что богата забытыми кладами и бесконечным уныньемдождей,В молчании кладбища, где средь порфира и жести слоняется пьяныймогильщик,В краю монотонных полей, от века засеянных рожью,В этом царстве туманов, колючек, камней,В этой глухой деревушке, обделенной судьбою,В этой немой борозде, проведенной свеченьем луны, похороненапамять моя.

* * *

«Друзья мои, вечером у деревенских околиц…»

Друзья мои,вечером у деревенских околицПолусонных ли сумерек шепот,Водопад ли закатного солнца —Только с вами однимивсегда моя долгая молодость,Несмотря на утраты, на жизнь.В сердце ваших бесхитростных словВесь наш мир остается прогалиной,Обетованной веснойНа волнах тишины.Друзья мои сельские,В памяти нашей — навеки июнь,Тропки в зеленой траве,Пахучее теплое сено.И становится улица лесом, рекой,И усталые людина пыльной дорогеДостойны великой любви,О друзья моивечером долгого дня.