Запахи приносятся неожиданно

Шли медленно не меньше часа, безмолвно пыхтели, спотыкались в темноте, глухо ворчали себе под нос, снова умолкали, слушая собственные шаги и монотонный шум травы под ногами. Вокруг ни крика ночной птицы, ни хлопанья крыльев, ни других ночных звуков, словно все вымерло. И блеклые звезды в небе все одинаковые, точно нарисованные одним карандашом. Миновали какие-то рвы, ручей, перелесок, вскарабкались по крутому склону на бугор и тут чуть не уткнулись носами в бревенчатую стену покосившегося сарая без крыши. Обошли вокруг, нашли дверной проем без двери. Дверь оторвана и прислонена рядом к стене. Сарай как сарай, довольно сносный, не сравнишь с теми разрушенными строениями, которые остались у людей-собак после налета дракона. Из прежней жизни припоминаются сараюшки куда хуже. По сей день помнятся их скелеты, торчащие удручающе. Первой мыслью было, уж не вернулись ли они к себе домой. Чем черт не шутит. Но если бы шутил черт, куда ни шло, а в Свинпете шутит Философ, и здесь совсем другая история. Внутри сарай был пуст. Да и какой это теперь сарай: ни крыши, ни дверей. Бывший сарай, вернее назвать, развалюха. Под ногами хлам какой-то, ступить нормально некуда, в темноте без огня ноги переломаешь, по бокам на ощупь грязные стены, а над головой – решето из десятка кривых досок. Даже пережидать до рассвета противно в таком бардаке. Пошарили по карманам, ни у кого не нашлось ни спичек, ни зажигалки. Растяпы, сморщился Раппопет, могли бы в свое время разжиться у Петьки. Хотел сплюнуть с досады, но вовремя остановил себя, плюй не плюй, спички не появятся. Катюха, в свою очередь, вспомнила про бардачок в машине, там у нее всегда лежала зажигалка, и вздохнула – нет больше ни машины, ни зажигалки. В конце концов, провались он пропадом, этот развалившийся сарай, совсем не место для ночлега, запахи старья и гнили ударили в нос, вдобавок стало давить странное ощущение дискомфорта, засосало под ложечкой. Вышли наружу, потоптались у дверного проема и пошаркали по траве за угол сарая.