Запас прочности

Лиза подняла голову, увидела приближающуюся к ней Екатерину Ермолаевну. Быстренько встала, повернулась к двери, покачала замок, будто проверяя его, а сама украдкой, чтобы мама не заметила, смахнула слезы. Решила: «Нельзя показывать свою слабость никому, даже маме. Ей и так достается больше всех». Только после этого обернулась и шагнула навстречу Екатерине Ермолаевне, обняла ее. Та через Лизино плечо с каменным лицом посмотрела на закрытую дверь родного дома, отступила на шаг, слегка отстранив Лизу, перекрестила себя, потом дом. Поклонилась и сказала:

– Вот и все. Придется ли открыть эту дверь снова, один Бог знает. – Покачала головой. – Пойдем, дочка.

Лиза удивилась мужеству матери. Она готовилась утешать ее, утирать слезы, а не пришлось. Ни одной слезинки на лице старой женщины. Екатерина Ермолаевна резко развернулась и первая пошла к машине. И тут Лиза спросила:

– А где же Юрочка?

Мама пожала плечами:

– Да небось с дедом или Мотькой. Пошли, пошли быстрее, нас и так люди заждались.

Но ни с дедом, ни с Мотькой Юрочки не было. Его вообще нигде не было! Лиза несколько раз обежала вокруг полуторки, заглянула под машину, крикнула Матвею:

– Мотя, глянь Юрку в саду!

Сама побежала на улицу. Юрки нигде не было. Лиза открыла дом, пробежала по комнатам, заглянула в шкафы, под кровати – нет. И к соседям во дворы они метнулись, и по улице до перекрестков – нет! Лиза села на крыльцо, заплакала. Шофер запаниковал.

– Фёдор Николаич! Не уедем! Немцы вот-вот здесь будут. Пропадем. Все пропадем! Надо ехать.

Фёдор Николаевич вопросительно глянул на дочку.

– Ну что?

Лиза отрицательно покачала головой.

– Без Юрочки не поеду. Вы езжайте, а я уж тут как-нибудь. Найдется он. Не иголка. Езжайте.

Фёдор Николаевич насупил брови. Рассердился.

– Как езжайте? Без тебя?

А Екатерина Ермолаевна тут же распорядилась:

– Мотя, бери Леночку, слазьте! Мы остаемся. – И топтавшемуся рядом шоферу: – Принимай девочку.

Матвей подал ему Леночку, сам легко спрыгнул на землю, взял племянницу за руку и скомандовал водителю, как будто был главным:

– Давай, браток, гони. Еще успеешь проскочить.

Растерянный водитель обратился к Фёдору Николаевичу, ведь именно ему директор завода последнюю машину для эвакуации выделил:

– Николаич, как же так? Тебе машина и ехать без тебя? Как же так?

Фёдор Николаевич вздохнул.

– Ну вот так. А ты бы без дочки и внука уехал?

Шофер молча пожал плечами.

– Вот и я не могу. Такая судьба. Переживем.

Они уехали.

Через час Юрочку привела домой учительница местной школы.

– Ваш малыш? Принимайте. Насилу выяснила, чей он. – Слабо улыбнулась. – Далековато от дома убежал. Слава богу, что вы нашлись. Я уж боялась, что уехали. У меня камень с души.

Лиза, увидев сына с незнакомой женщиной, рванулась было к ним, но ноги неожиданно сделались ватными, и она бессильно опустилась на стул. Сердце так забилось, что казалось, оно вот-вот не выдержит и разорвется. Лиза прижала сжатые в кулачки руки к груди, словно стараясь удержать его, и несколько секунд молча смотрела на Юрочку, потом тяжело встала и, сделав несколько неуверенных шагов навстречу, потянулась к сыну, схватила его на руки, прижала худенькое тельце к себе и заплакала. Говорить она не могла, да и слов нужных не находилось. Она только всхлипывала и всхлипывала, все сильнее вжимая малыша в свое тело, словно стараясь слиться с ним так, чтобы никакая сила не могла их разлучить.

Екатерина Ермолаевна подошла и, не зная, кого жалеть, погладила головы дочки и внука. Скупая старческая слеза медленно выкатилась из глаз. Сердце ее сжалось до боли, она отвернулась, пытаясь скрыть свою слабость, свою боль, и тихонько, про себя, прошептала:

– Господи, прости нас грешных. Смилуйся и отпусти нам грехи наши…

* * *

Дмитрий долго смотрел вслед медленно ползущему поезду, увозившему Лизу. Железнодорожные пути почти сразу за вокзалом уходили влево, к Яузе, и поезд, слегка покачиваясь, неспешно исчез за поворотом. Дождавшись, когда он скроется из виду, Дима вздохнул и подумал: «Ну, слава богу, до дома доедет, туда война не доберется. А я – как карта ляжет: на фронт, так на фронт. Хотя это вряд ли. Красная армия и без войск НКВД справится. У нас все же другие задачи».