Запас прочности

Вот так и отправил нас в Тулу, в шестьдесят девятую бригаду. Там вроде проблемы с личным составом были. Этого точно я, конечно, не знаю. Только до Тулы мы все равно не доехали. Неподалеку тут попали под артобстрел. Рванул снаряд у самой машины. Подбросило нас, перевернуло. Я-то в кабине сидел, а ребят моих нашей же машиной и накрыло. Да осколками посекло. Из двадцати шести, что я смог у себя в части наскрести, на ногах пятеро осталось. Да я шестой. Пока горевали, откуда ни возьмись капитан объявился. Как я позже узнал, Денисюк это был. Командир роты. Ну и забрал нас к себе. Куда нам было еще деваться? Такая история, товарищ майор.

Майор внимательно посмотрел на него. Глаза в глаза. Как будто в душу заглянул. Покачал головой.

– Так. С этим понятно… А как роту в контратаку поднял? Кто команду дал?

Поляков пожал плечами.

– Никто не давал. Да и не поднимал я роту в атаку. Просто фашисты уже чуть ли не до самой траншеи нашей добежали. Что ж было делать? Тут на месте не останешься! Или вперед, или назад. А куда ж назад? Вот я и рванул вперед. А остальные? Это дело совести. Но ребята не подвели, поддержали. – Он покачал головой. – Молодцы ребята. Дали немчуре жару. Оказалось – не такие уж они страшные, эти вояки. Побежали, как миленькие. Вот так и получилось. Может, с перепугу? Я ж первый раз в бою.

Майор усмехнулся:

– И танк с перепугу подбил?

– Ну, то другое дело. Танк далеко был. Чего его бояться? Время было и подумать, и прицелиться. Повезло… Да я потом еще по танкам стрелял. – Он махнул рукой. – Все мимо. – Пожал плечами. – А что с меня возьмешь? Первый раз в жизни ружье это в руки взял.

Майор усмехнулся:

– Ну и ну. Первый раз в бою, первый раз пэтээрку в руках держал… И все в масть.

Поляков пожал плечами, повторил:

– Может, повезло…

Майор встал.

– Не бывает старшина такого везения. Быть тебе командиром. А то… – он усмехнулся, – завскладом. Не твое это – складом заведовать. Ладно. Потом разберемся. А пока, поскольку ни одного командира в роте не осталось, назначаю тебя командиром первого взвода. – Подумал и добавил: – От имени командира полка. – И… временно исполняющим обязанности командира роты. Понял?

Поляков вскочил.

– Слушаюсь! – Потоптался и добавил обычным тоном: – Не подведу, людьми руководить приходилось, хоть и в другой обстановке. Только… – он замялся.

– Что – только?

Майор испытующе посмотрел на него. Поляков – на майора. Потом сказал:

– Да я всей душой. И у себя в полку на фронт просился. Только как с моим-то полком быть? Не зачислят в дезертиры? А то еще похоронку родным выпишут?

Майор махнул рукой.

– Вон ты о чем… Не время сейчас с этим разбираться. Но ты не боись – все решим, все сообщим, кому надо. Давай только для начала фашистов от Москвы отгоним. Остальное – не дрейфь, беру на себя. Веришь?

Дима кивнул.

– Верю.

Майор похлопал его по плечу.

– Такие орлы не только НКВД нужны. Нам, пехоте, немчуру бить сподручней. А сейчас… – он взглянул на Старикова. – Командиров отделений ко мне. И дай команду – готовиться к построению и маршу.

Майор быстро представил собравшимся Полякова и объявил, что рота должна вернуться на исходные позиции. На недоуменные вопросы по этому поводу заметил:

– Об этом всему личному составу объявлю. А сейчас – общее построение. Все. Всем в строй. Исполняйте. – Полякову кивнул: – Старшина, задержись.

Перед строем майор представил Полякова как командира первого взвода и временно исполняющего обязанности командира роты. Всему личному составу объявил благодарность за мужество, отвагу и решительные действия по отражению вражеской атаки. За уничтожение танков и живой силы противника. За взятие населенного пункта и захват важных оперативных документов.

Потом, несколько помедлив, вздохнул и продолжил:

– В этом бою вы проявили настоящее мужество и геройство. К сожалению, правее и левее наших позиций фашистам удалось прорвать оборону частично нашего полка, частично соседей. И таким образом, в настоящее время мы оказались в тылу немецкой армии. Тыл это неглубокий, – продолжил он, – но сохраняется серьезная опасность, что фашисты фланговыми ударами могут отрезать нас от основных сил. Поэтому, – он повысил голос, – приказываю: подорвать захваченные фашистские орудия, собрать трофеи и организованно отступить на прежние позиции. – Взглянул на часы. – Выступаем через двадцать минут. – Добавил: – Если успеем, то раньше. – И уже к Полякову: – Выполнять.

Но тут же остановил Дмитрия, отозвал в сторону. Сказал потихоньку:

– Что там на старых наших позициях – неизвестно. Пошли вперед дозор из надежных ребят. Стариков подскажет, кто посильнее и понадежней. Давай командуй.

* * *

Матвей утерся рукавом, взглянул иcподлобья на Валентина.

– Ну, шо будем делать?

Валька вздохнул.

– А я знаю?

Они сидели в Федосеевом подполе, говорили «за жизнь» и «меркували», как бороться с оккупантами. В том, что делать что-то надо, они не сомневались. Но что, как и чем – вот вопрос!