Запятнанная кровью ложь

— Мне не нужны твои подарки, Николай.

— Прекрасно. — Он шепчет. — Позволь мне увидеть тебя снова. Всего один раз.

— Лео на самом деле убьет меня. — огрызаюсь я. — Буквально. И почему сейчас? Хм? — Слезы наворачиваются на мои глаза, и я отвожу взгляд. — У тебя было столько времени. Почему сейчас?

— Потому что, Милла, — отвечает он, — потому что я скучаю по тебе? Я не знаю почему. Мне просто нужно… я не знаю. Покончить с этим?

— Я не знаю. — Я смотрю на профессора, которая оглядывает класс, как будто пытается понять, кто говорит. Я изо всех сил стараюсь сохранять серьезное выражение лица и незаметно вытираю слезы, как будто царапаю лицо. С обеих сторон. Тьфу. — Однако, если тебе это действительно так нужно, тогда приходи ко мне на вечеринку через несколько дней… В субботу. Я уверена, ты знаешь этот дом, да?

Я говорю «да», как и он раньше, и он улыбается.

— Я знаю, где это.

— Хорошо. — Я киваю один раз: — Теперь позволь мне слушать профессора.

На протяжении всей лекции он не произносит больше ни слова, и я отчасти жалею, что он меня послушал. Я очень сомневаюсь, что он появится на вечеринке. Это просто он жалеет меня, говорит мне что-то, чтобы я почувствовала себя лучше. Он всегда заставлял меня чувствовать себя лучше по любому поводу.

Когда все начинают вставать, я поспешно собираю свои вещи и запихиваю их обратно в сумку, желая поскорее убраться отсюда. Но когда я встаю, чтобы идти, Николай железной хваткой хватает мое запястье.

— Суббота? — Спрашивает он хриплым голосом. — Ты поговоришь со мной?

— Конечно.

С этими словами он отпускает меня, и я почти бегу к своей машине. Оказавшись внутри, плотина прорывается, и у меня текут слезы. Я не могу поверить, что он прямо сейчас хочет ворваться в мою жизнь, как будто ничего не произошло. Как будто его не оторвали от меня, не похитили, не шантажировали. Нам не следовало даже разговаривать прямо сейчас, не говоря уже о моей вечеринке. Леонардо, мой жених с детства, взбесится к чертовой матери.

Леонардо из тех парней, которые раньше были милыми, даже обаятельными. Мы обручились в начальной школе, и он долгое время был моим другом. На самом деле, одним из моих лучших друзей. Но это было давно, а сейчас он — воплощение дьявола. Я ненавидела его четыре года и буду продолжать ненавидеть до самой смерти. За исключением того, что с тех пор, как я потеряла с ним девственность, у нас было взаимопонимание. Если у меня когда-нибудь возникнет желание заняться сексом… Я приду к нему. Главным образом потому, что в прошлый раз, когда он застукал меня с парнем, он разрушил мою жизнь, так что теперь я либо иду к нему, либо должна быть предельно осторожна. Все в университете знают, что мы помолвлены, и он прикончит меня, если когда-нибудь узнает, что я трахалась с кем-то другим. И у меня иногда бывают потребности, черт возьми.

Поэтому, несмотря на свою ненависть, я уступаю и трахаюсь с ним. По крайней мере, иногда, что только заставляет меня ненавидеть себя еще больше. Энни, моя лучшая подруга, ненавидит его больше, чем я. Если это вообще возможно. И она даже не знает, что он сделал со мной. Просто у них всегда было так, что они не могли выносить вид друг друга. С тех пор как мы были детьми, они постоянно ссорились.

Я подъезжаю к студии с опущенными окнами, позволяя ветерку овевать мое лицо, а запаху соленой воды проникать в мои чувства. Мне всегда нравилось бывать на пляже, и поскольку это мой выпускной год, у меня есть только этот и следующий, чтобы насладиться им, прежде чем я выйду замуж. Излишне говорить, что я использую это наилучшим образом.

Подъезжая к танцевальной студии, я опускаю козырек и смотрюсь в зеркало, вытирая слезы и нос. Я даже не накрасилась сегодня, не то чтобы я это делаю каждый день, но у меня мешки под глазами, и я выгляжу бледной. Неудивительно, что Николай что-то сказал. Это трудно не заметить.

Я переодеваюсь в машине, изо всех сил пытаясь надеть свои черные колготки и купальник, но мне это удается. Я не в настроении заходить в дом и рассказывать Энни о нашем дне, что мы обычно делаем перед танцевальной репетицией. Мы обе учились в Академии с тех пор, как приехали в Сисайд, и провести это время с ней было весело. Совсем как в детстве. Мы танцевали вместе с трехлетнего возраста, и наши мамы тоже были лучшими подругами. Хотя, я бы сказала, что моя мама была больше родителем для Энни, чем подругой для Изабеллы.

Изабелла — женщина, сосредоточенная на потребностях своего мужа, послушная жена из «Коза Ностры». Она не подвергает сомнению то, что он делает или говорит, и это простой способ завоевать его расположение. Мужчинам нравится это дерьмо — жена, которая не задает вопросов и делает то, что ей говорят. Будь я проклята, если стану одной из них, даже если Лео в какой-то момент станет Доном, и мне, вероятно, придётся смириться.