Запиханка из всего

– Ну… Заехал на игру он соламнийским рыцарем. Попал он в эскорт принцессы. А полигон там… Километров семь на восемь, примерно. Как пойдешь кого воевать, то и жратву, и палатки с собой понесешь. Домой-то за каждым литром пива не набегаешься.

– И чего?

– И вот несет Микки с тремя друзьями паланкин принцессы. Жарко. Доспехи. Один двуручник под четыре килограмма, он же понтовый, с широким лезвием. Боевые и то легче.

– Эспадон, – важно кивнул Сергей, уже поднабравшийся терминологии. – А почему паланкин тащили рыцари? Не по чину же?

Сэнмурв задумался.

– История не сохранила. Может, всех носильщиков перебили в бою, типа, остаток отряда… Короче, примерно на середине пути встречает их главный гад. Как там его… Лорд Сот? И с ним десяток нежити. То есть – все, приехали. Можно втыкать мечи в землю и ползти в мертвятник, отдыхать. Но Микки же рыцарь! Он говорит Соту: один на один? Тот вроде как тоже рыцарь, хоть и проклятый. Отказ от вызова – поруха чести. Берут они двуручники, Микки с полчаса превозмогает…

Сэнмурв поежился:

– Четвертьпудовой тренировочной шпалой. На жаре. Доспех натирает. Тапочки – ну, обувь игровая – скользят. Пот затекает, куда не надо. Почесаться нельзя! Но ладно. С небольшим преимуществом выигрывает Сот, а Микки, соответственно, красиво помирает на публику, предвкушая тень и холодное пиво в мертвятнике.

Сергей опомнился и закрыл рот. Сэнмурв понимающе усмехнулся:

– Впечатленный таким героизмом, лорд Сот всей команде дарует свободный проход. А их осталось трое. А паланкин под четверых. Отдергивается занавесочка, высовывается изящная ручка, замотанная до полной неразличимости, в ней золоченый амулет оживления. Раздается писк: “Волей светлой принцессы… Я воскрешаю тебя, храбрый рыцарь!”

– Типа, нехрен тут валяться, вставай и тащи паланкин дальше?

Сэнмурв заржал, уже не скрываясь. Да и Сергей засмеялся тоже. Они вышли в главное помещение клуба, хевдинг закрыл дверь ангара.

– Сэнмурв, хочу спросить. Мне, по-хорошему, давно пора сдаваться идти. Все никак решимости не наберусь. Не посоветуешь чего?

Хевдинг выпрямился и несколько мгновений смотрел на черные стрелки клубных часов.

– Ты, наверное, уже заметил, что мне Змей… Не так, чтобы нравится. Да чего там, тошнит меня от его пафосной скользкой морды. Но в одном я с ним соглашусь. Помнишь, что он сказал на тренировке вчера, когда пришла тетенька с мальчиком?

– Типа, возьмите моего дитенка и сделайте из него мужчину? А… Помню.

– Вот именно, Сергей. Вот именно. “Учитель открывает дверь. Входишь ты сам”.

* * *

Сам Змей ответил точно так же, а еще нагрузил Сергея, уже как своего:

– Я гляжу, ты в космосе шаришь. Помоги сейчас Винни на литературе, он там чего-то изваял сверхгероического, и теперь не может распутаться. Недостает образования прожженному гуманитарию, – Змей улыбнулся подошедшему Винни, – его уровень сочинение: “Как я провел лето”.

– Так и провел, – буркнул Винни. – Глядь на календарь, а там завтра лето. Ну, я живо в котловане спрятался – оно меня и не нашло. Вот как я провел это мерзкое дождливое питерское лето!

– А чего питерское? Отсюда до Питера девятьсот километров.

– А того, что здесь арматурщику платят шесть сотен, а там пятнадцать. Уж если хоронить себя на три месяца в котловане, так не задаром. Ну и погода там…

Винни потряс кистями с неожиданно длинными пальцами:

– Лето у них, короче, за нарушение правил эксплуатации отключили. Потом, если новых залетов не случится, включат обратно.

При вступлении в клуб Винни выбрал себе другое имя, так и не прижившееся. А называть его жирным или толстым – что напрашивалось – могли считанные люди. Марк наверняка: индеец безоговорочно лучший боец “Факела”. Хорн скорее всего: Сергей видел, как тот движется на тренировке. Змей – под настроение. Настроение у Змея менялось часто и сильно. Хотя сам Змей это знал и старался парировать – но душевные бури отражались на всем, что бы руководитель “Факела” ни брался делать. Под настроение Змей мог раскидать по углам ристалища хоть Марка с Хорном, хоть шестерку хирдманов Сэнмурва. Мог передавить аргументами целый совет клуба или найти решение для программистов, которому позавидовал бы Лис. Но без настроения тот же Змей пропускал удары от новичков и страшно тупил над задачками начального уровня.

Только вот ни Змею, ни Хорну, ни Марку обзывать Винни жирным просто в голову бы не пришло. А всем другим Винни мог заткнуть хлебальник одним движением. Как Змей боролся с излишней чувствительностью, так Винни сражался с весом и даже кое-чего в этом направлении достиг. Например, двухметровой алебардой вертел не хуже, чем Сергей ключами на пальце.

Так что историю прозвища Винни под большим секретом поведал Сергею ночной дежурный:

– Случилась фигня на игре по славянам. Делали игру тульские, и там построили деревянные крепости – в натуре, как в кино! Э-э… Ну то есть, полный аутентик! Ну, ты понял?

Умение кивать и делать восхищенные глаза выручило Сергея еще раз.