Записано на костях. Тайны, оставшиеся после нас

Его цинизм не знал границ: Хакл писал книгу, настоящее руководство для педофилов, которую собирался опубликовать в dark web, тайной интернет-сети, к которой нет доступа у обычных поисковиков. В его опусе под названием «Педофилы и нищета: путеводитель для любителей детишек» подробно рассказывалось, как привлечь и завоевать доверие детей из бедной среды. Часто о них никто не заботится, и их преданность и любовь можно купить просто добрым отношением, небольшой суммой денег и мелкими подарками. В такой среде легко склонить ребенка к исполнению желаний извращенца. Полиция Великобритании, предупрежденная австралийской службой по борьбе с насилием над детьми, узнала, что Хакл приезжает в Англию, чтобы провести Рождество в семейном кругу, и арестовала его у трапа самолета в аэропорту Хитроу.

Его дело легло ко мне на стол в 2015 году, после того, как Хакла обвинили в 91 случае сексуальных домогательств к несовершеннолетним. Нам надо было изучить 90 фотографий и около восьми минут видеосъемки, чтобы установить, действительно ли на них один и тот же преступник и является ли им Хакл.

Изучение фотографий – процесс довольно простой, потому что на них запечатлен один единственный момент. С видео все сложнее, ведь приходится работать с изменяющимися движениями, жестами и мимикой как жертвы, так и преступника. Восемь минут видео – это, вроде бы, не так много, но для специального исследования их разбивают на отдельные кадры, которых в каждой секунде несколько штук, поэтому вполне может оказаться, что вам надо сравнить более 50 тыс. отдельных снимков. А если на них издеваются над детьми, то 8 минут кажутся нескончаемыми.

Мы сумели подтвердить, что с большой степенью вероятности на всех фотографиях – один и тот же человек, а на основании различных анатомических особенностей рук, половых органов и нижних конечностей сделали вывод, что это Ричард Хакл. Об этом свидетельствовали рисунок поверхностных вен на руках и пенисе, пятна пигментации на тыльной стороне ладоней, предплечьях, бедрах и коленях и рисунок складок на суставах пальцев. У Хакла был так называемый фимоз, возникающий примерно у 1 % необрезанных мужчин – узкая крайняя плоть, которую нельзя сдвинуть с головки пениса. Большинство взрослых с таким отклонением обращаются к хирургу для операции, но Хакл этого не сделал, что также уменьшало вероятность ошибки при опознании.

Полиция сообщила ему, что наше заключение – серьезный аргумент в пользу смены позиции. Он согласился и признал себя виновным в 71 случае, по которым его обвиняли. Хакл получил 22 пожизненных приговора и минимальный тюремный срок в 25 лет до возможности пересмотра наказания. На третий год пребывания в тюрьме Фулл Саттон другой заключенный напал на него, частично удушил и заколол до смерти «самодельным оружием, скорее всего, заточенной зубной щеткой», как сообщалось в прессе.

В руках тех, кто знает, как обращаться с таким оружием, даже самый невинный предмет домашнего обихода может стать смертельным. Простая зубная щетка с заточенной ручкой, с силой воткнутая в промежуток между V и VI ребром с левой стороны, непосредственно под соском, попадет прямо в сердце, лежащее под грудиной у передних концов ребер. Кровь выльется из поврежденого сердца, и человек умрет. Так можно убить кого-то одним ударом; а если инструмент пластиковый, то он даже не оставит следов на кости.

Моя реакция на убийство Хакла была двоякой. Я считала, что, признав вину, он согласился принять ответственность за свои преступления (хотя, может быть, он просто понял, что его загнали в угол и дальше отпираться бессмысленно) и что приговор ему вынесли справедливо. Лишенный свободы, он мог выйти из тюрьмы в лучшем случае в возрасте 53 лет, что давало ему массу времени исправиться.

В целом я оптимистка. Мне хотелось бы пожалеть, что молодой 33-летний мужчина умер насильственной смертью, но трудно сделать это по отношению к человеку, причинившему столько вреда ни в чем не повинным детям. Хоть я и разочарована своей неспособностью к прощению, подозреваю, что даже не рассматривала бы его вероятность, окажись жертвами мои дети или внуки. Поддерживаю ли я смертную казнь? Нет, не поддерживаю, но такие случаи, как с Хаклом, подводят меня максимально близко к тому, чтобы изменить свое мнение.