Записи на таблицах

Лот, со связанными руками, и семья его ехали в отдельной, запряженной ослами повозке. Лот был спокоен внешне, и молчал, хотя сердце его тревожно билось. Уже прошли долину узкой реки, обогнули озеро, мирно лежащее к северу от Шхема… Показались хребты гор, через перевал шло войско, медленно, мерно, шли победоносные солдаты царя Бавэля.

Авраам шел за ними следом. 600 вооруженных воинов вел с собой Авраам, набранных из воспитанников его, они двигались быстро, устраивая только короткие остановки — дать ослам напиться, отдохнуть немного в тени редких деревьев. Лот, племянник, не должен возвращаться в Харран, не должен возвращаться назад тот, кого Господь уже взял для служения себе. И Авраам вернул его.

Ночью, когда на ночлег расположилось войско Бавэльское, напал Авраам на лагерь. Бежали солдаты бавэльские от меча Авраама. Падали, сраженные стрелами, не понимая, откуда взялись враги. Авраам нашел Лота и всю семью его, а люди Авраамовы перебили стражу и угнали скот, взятый у Лота. Ночной порой по тропам тайным уходили они назад, к Шхему, и погнавшиеся за ними пращники не нашли их, а колесницы не смогли проехать в узких ущельях.

Великую победу одержал Авраам над четырьмя царями, над войском, равным которму не было ни у кого. И возрадовалась душа его, и произнес он хвалу Господу, говоря:

«Господь великий, Господь высший! Слава твоя велика! Десницу свою простер над войском касдим, и убоялись они. Шести сотням людей дал ты силу свою, унизил врага грозного, поднял меч, пустил стрелы! Именем Твоим славным сражались мы, победу даровал ты нам, и Лота вернули мы к народу его! Хвалите Господа, горы Леванона, хвалите Его, народы земли!»

Сарра ликовала, когда Авраам вернулся, уставший, пропахший потом и покрытый дорожной пылью, но невредимый, вернулся с победой. Она ждала его на дороге, ведущей к кочевью, все еще крепкая, красивая, стройная женщина, ее черные волосы были охвачены золотой диадемой египетской работы, полные губы, раскрывшиеся в радостной улыбке, были подведены кармином, она простерла руки навстречу мужу, и он, великий воин, слуга Господа, победитель самого Амрафела, соскочил с осла и крепко сжал ее в объятьях, вдыхая запах ее кожи, захлебываясь слезами от внезапно нахлынувшей на него нежности… Шатер уже ждал их, и гора подушек, вышитых искусными служанками манила их, но тут раздался звук рога, и кавалькада всадников медленно въехала в стан, в поисках великого победителя.

День, жаркий и сухой, стоял над кочевьем Авраама, над городскими стенами Шхема курился дымок. Огненное солнце палило с лазурно-голубого неба, и непонятная тишина стояла вокруг. Авраам откинул полог шатра и вышел к гостям. Их было трое, одетых в белые одеяния, молчаливых и угрюмых человека, с лицами невзрачными и морщинистыми, у одного из них на шапке седых курчавых волос сверкал гладкий золотой обруч.

«Авраам», — произнес он, — «я — Малхи-цедек, царь праведный, царь Урусалима, города великого, что в двух днях пути от Шхема, мне донесли о твоей победе над Амрафелом, царем Бавэля, и Кедорлаомером, царем Элама, и Арьохом, царем Ларсы, и Тидалем, царем хеттов. Господь Всевышний направил оружие твое. Так приди же в Урусалим, город мой, ибо желаю я говорить с тобой. Приди один, без жены своей, без слуг и рабов твоих, не бойся, вспомни ту школу в Харране, где учился ты Знанию. Это Господь Бог Высший послал тебя сюда, в землю Кенаанскую. Это он даровал тебе победу, а мне осталось лишь сказать тебе то, что ты еще не знаешь, после чего ты станешь мудрейшим из живущих. Я жду тебя. Собирайся в путь.»

С этими словами Малхи-цедек повернул своего осла, и его слуги последовали за ним. Авраам смотрел им вслед, пока пыль из под копыт ослов не перестала висеть в знойном воздухе.

Урусалим 39

Путь в Урусалим был недолог, Авраам ехал по ночам, глядя на звезды и сверяя с ними дорогу свою, днем, когда безжалостное хананейское солнце палило спину и голову, и пот заливал глаза, путник устраивался под тенью скал, или случайного дерева. Дорога из Шхема в Урусалим была хорошо видна, вытоптана копытами проходящих караванов, она уходила в горы, петляя по склонам, спускалась в долины высохших речушек, поднималась на террасы полей, на которых уже сняли урожай. Город открылся Аврааму неожиданно. С удивлением смотрел путник на незнакомую ему архитектуру. Урусалим не походил ни на один из знакомых Аврааму городов. Расположенный на почти отвесной скале, окруженный неправильным кольцом стен, Урусалим напоминал орлиное гнездо, дорога к нему проходила вдоль стен, заворачивала к югу, где были единственные городские ворота. Враг, решивший подойти к воротам, мог быть расстрелян из луков в упор, пока проходил бы дорогой возле стены. Вокруг Урусалима желтые безлесные горы лежали в солнечном мареве, да на востоке среди низких холмов серело Мертвое море, и поднимались еще дымы сожженных городов Пятиградья. Южнее лежали Хеврон и Беэр-Шева, города, знакомые Аврааму, а за ними дорога сворачивала к Египту.