Записки доктора (1926 – 1929)

Девочка 10 лет. Тощая, бледная, под глазами тёмные полукружия. Живущий в одном доме парень 18 лет пытался её изнасиловать несколько раз. Не удавалось: отбивали соседи. Наконец удалось… Судебный эксперт установил факт растления. Парень сидит сейчас в тюрьме до суда. Теперь другая беда. Другой мальчишка из этого же дома, 15 лет, стал преследовать девочку. Теперь мать хлопочет перед комхозом, чтобы ей дали другую квартиру, так как она не знает, как уберечь дочку от насильников.

23. Х

За последний месяц ежедневно обращаются ко мне больные с просьбами о рецептах на муку, манную крупу и рис: «Хлеб, что выдают – есть невозможно: кислый, клейкий, в рот не лезет, а как поешь – весь живот изрежет». «Молока покупать не на што, а чем без молока кормить ребят: никаких круп не дают». «Уж вы вместо лекарства-то напишите, сделайте милость, рецептик на мучку беленькую, а если можно, то и на манную крупу: все и болезни-то наши от голода, как бы ели хорошо, и к докторам бы не ходили, не беспокоили бы их». «Уж вы мне скажите, доктор, откровенно: стоит принимать лекарства, когда пищи нету?» «Всё предусмотрено начальством нашим: как от болезней оберегаться, что полезно, что вредно, физкультура всякая на стенах развешена, до всего в уме дошли, дошли, что и Бога-то нету… уж так всё распрекрасно, что и умирать не надо. А вот, как есть-то нечего, кому скажешь без Бога-то: хлеб наш насущный даждь нам днесь? Не Михаилу ли Иванычу с Алексеем Иванычем: попробуй сунься![89] Они тебе покажут, где хлебец растёт, это они умеют…»

24. Х

«Мой муж после обложения финотделом – два раза травился».

Нередко замужние женщины, когда их спросишь: «Сколько у вас детей?» – не отвечают, а плачут.

25. Х

Мать семерых детей. Ночью живущий в доме квартирант насильно овладел ею. Хотела «руки на себя наложить». Теперь в ужасе от возможной беременности.

«Мужу 52 года, мне 50-й. Тридцать два года жили вместе. Теперь разошлись. Взял девчонку 18 лет: конечно, потому ипошла, что ей есть нечего, а муж-то мой хорошо зарабатывает».

«Совсем без ума сделалась: вчера пошла в магазин купить на пальтишко дочке и только руку-то вынула из кармана, чтобы пощупать материю – а кошелёк-то с 20 рублями и стянули. Ну не дура ли: не знаю, что есть будем, а я за лекарством пришла!?»

27. X. Разговор двух крестьянок

«Если хочешь знать, что за начальство у нас, сходи в финотдел. Там увидишь, когда спросишь, где самый главный, – вот ни за что не вздогадаешься, кого увидишь! – Мишку Базанова увидишь!» – «Какого Мишку, нашего сретенского?» – «Его самого!.. Такого из себя разделывает – куды любому барину до него! А ведь сама знаешь: никудышной мужичонко!»

«Ухо заложило. Сходила к ушному. Дунул в ухо-то, уж так хорошо дунул, что теперь и вовсе ничего не слышу!»

Милиционер 32 лет. Просит дать справку в том, что обращался за медицинской помощью: «Сегодня у нас песни учат петь, к празднику. Прошлый год учили, не могли выучить. Вывели на площадь, да как запели, так никто и не знает ни одного слова! Теперь опять учат… С 18-го года всё учат петь… До чего надоели… Только и песен: за власть да за власть! И конца не видно!»

«Доктор наш деревенский сказал мне: ничего не опасайся, я тебе сделаю аборт по-заграничному, а потом подвинчу тебе матку и сделаю опять как новенькую!»

3. XI

«Ходила этта в полуклинику: давали капли красные, потом порошки серые да микстуру зелёную. Что-что разного цвету – а толку никакого!»

«Детей у меня – до дуры» (много).

«Уж как жить-то трудно – а всё от того, что “Бога-то нету!”»

«Уж вы не обидьтесь, господин доктор, если я вам вот что скажу: не любят вас доктора и уж чего не говорят про вас… и лекарствами будто старыми лечит, а новых не признаёт, и на лучи не посылает, а если к нему идут, так это колдовство какое-то, и почему его любят как-то по-особенному, в отличку от всех – и понять невозможно! Со всякими болезнями к нему идут, а настоящих специалистов обходят! Ему не надо, говорят, доверяться, – он отсталых взглядов держится…»

6. XI