Записки еврея

Я и отецъ страдали отъ чиновныхъ обиралъ, относительно, меньше другихъ деревенскихъ евреевъ. Отецъ мой, какъ мелкій контрагентъ Тугалова, состоялъ подъ покровительствомъ откупа, а откупъ состоялъ подъ покровительствомъ т?хъ, предъ которыми исправники, а т?мъ бол?е чиновная мелкота, и пикнуть не см?ли. Отецъ мой заимствовалъ св?тъ и теплоту у Тугалова, а я тоже гр?лся на этомъ фальшивомъ солнышк?. Но откупной терминъ приближался къ концу; торги на новые откупа вис?ли на носу. На откупъ Тугалова оказываюсь много претендентовъ. Самъ Тугаловъ не разсчитываіъ удержаться на своей откупной почв?. Въ ожиданіи скораго наступленія радикальныхъ перем?нъ, мы съ матерью р?шили покончить нашу торговлю въ деревн? и перенесть ее, какъ можно скор?е, въ близлежащій городокъ, гд? евреямъ дозволялось жить и торговать. Городская торговля требовала уже другихъ товаровъ, для чего я и накупилъ значительные запасы бол?е ц?нныхъ продуктовъ. По поводу этого я вл?зъ въ несравненно большіе долги у оптовыхъ торговцевъ. Вс? мои запасы я складывалъ въ моей переполненной лавчонк?. Пере?здъ въ городъ я опред?лилъ къ тому времени, когда узнаю, за к?мъ остался откупъ Тугалова на будущее четырехл?тіе.

Однажды, въ глухую полночь, меня разбудилъ осторожный стукъ въ окно и тихій говоръ н?сколькихъ челов?къ. Я перепугался со сна т?мъ бол?е, что, съ н?котораго времени, начали проявляться крупныя воровства и грабежи въ окрестностяхъ и даже въ самой деревн?. Я до того не былъ спокоенъ на счетъ моей лавчонки, что спеціально для нея нанялъ ночнаго сторожа. Меня до сихъ поръ никто не безпокоилъ по ночамъ: на товары, съ заката солнца, не было уже запроса, а о кабачныхъ пос?тителяхъ заботилась сама ц?ловальница, безъ моего личнаго участія. Понятно, что тихій говоръ въ такую пору у окна моего жилья, стоявшаго вдали отъ прочихъ сос?днихъ жилищъ, какъ-то особнякомъ, не предв?щалъ ничего хорошаго. Я не зналъ, что д?лать и, въ нер?шимости, продолжалъ лежать, дрожа вс?мъ т?ломъ. Стукъ въ окно раздался въ другой и третій разъ. Проснулась жена и вц?пилась въ мою руку.

— Разбойники! прошептала она чуть внятно и потянула од?яло черезъ голову.

Я р?шился встать и подойти къ окну.

— Не ходи! удерживала меня жена.

Стукъ въ окно сд?лался настоятельн?е. Кто-то назвалъ меня по имени. Я соскочилъ съ постели и приблизился къ окну.

Ночь была бурная, темная. Лило какъ изъ ведра. Вдали раздавался рокотъ грома. В?теръ бушевалъ въ саду и грозно завывалъ въ труб?. Непосредственно у окна я зам?тилъ неясный силуэтъ н?сколькихъ челов?къ. Нетвердымъ голосомъ я р?шался спросить.

— Кто тамъ? что нужно?

— Да отопри дверь — чего боишься! Люди свои, знакомые; нешто не узнаёшь! отозвались два, три молодца.

Я узналъ одного изъ нихъ, молодаго, довольно зажиточнаго парубка деревни, в?чно гулявшаго и пл?нявшаго красотокъ своей удалью и безшабашностью. Это былъ левъ и сердце?дъ, знаменитый во всей деревн?.

— Что вамъ отъ меня нужно?

— Д?ло есть. Не бойся, баба. Кабы дурное сд?лать захот?ли, нешто спрашивали бы тебя. На, вотъ, смотри!

Съ этими словами, раздался сильный звонъ. Рама ц?ликомъ была вырвана сразу. Р?зкій, сырой в?теръ со свистомъ ворвался въ оконное отверстіе; дождь крупными, холодными каплями обдалъ меня съ головы до ногъ. Жена закричала не своимъ голосомъ.

— Уйми бабу! чего кричитъ! Вотъ т? крестъ святой — ничего дурного не сд?лаемъ. Запали св?чу, да отворяй; а я т?мъ временемъ прилажу окно.

Д?лать было нечего. Скр?пя сердце, я зажегъ св?чу и впустилъ ночныхъ гостей.

Четыре молодыхъ парня, вс? бол?е или мен?е знакомые, торопливо вошли въ комнату, неся на плечахъ ч?мъ-то наполненные м?шки. Сбросивъ ношу на полъ и отряхнувшись, какъ собака, выскочившая изъ воды, они ус?лись.

— Ну, чего пугаешься? Не зар?жемъ, небойсь. А ты дай намъ водки — щедро заплатимъ.

Волей-неволей пришлось угощать.

Въ н?сколько минутъ былъ опорожненъ полный штофъ. У одного изъ пос?тителей лицо было исцарапано, и онъ примачивалъ раны водкой. Пока гости пили, я всматривался въ ихъ лица. Не зам?тивъ ни мал?йшаго признака недоброжелательства ко мн?, я н?сколько ободрился.

— Скажите же, наконецъ, что вамъ нужно? спросилъ я ихъ твердо.

— Купи, братъ, товарцу, вонъ тамъ! указали мн? на м?шки, валявшіеся на полу.

— Какой товаръ?

— А чортъ его знаетъ, какой онъ тамъ! Въ потьмахъ разв? разглядишь.

— Полотно хорошее, сукно и еще много кое-чего.

— А гд? вы… это добро взяли? дерзнулъ я спросить.

— А теб?, жидъ, что за д?ло? Дешево — ну, и покупай. Что дашь?

— Н?тъ, хлопцы, я… такого товару и даромъ не возьму!

— Какого товару?

— Ночного… Я этимъ не занимаюсь.

— Ишь, что выдумалъ! Шинкарь и товару не покупаетъ! А кто же его купитъ?

— Продавайте, ребята, т?мъ, которые до сихъ поръ у васъ покупали, а я не купецъ!

Ночные продавцы, какъ бы сговорившись, вскочили съ м?стъ и подступили ко мн?. Лица ихъ гор?ли яркимъ румянцемъ, въ глазахъ просв?чивала злость и угроза.

— Не купишь? спрашивали они меня сиплымъ голосомъ, и все бол?е напирали на меня, сжавъ кулаки. Но я н?сколько уже свыкся съ своимъ положеніемъ, и не потерялъ присутствія духа.