Записки из клизменной

Кто кормит и вообще выручает докторов? Больные. Вот одна больная, которую он систематически отпускал домой в город, и говорит: «Давайте, доктор, я вас подвезу на машине».

Доктор вежливо помялся и сразу согласился.

На выезде из пригорода он вспомнил, что у пациентки эпилептические припадки.

Автомобиль набирал скорость. Доктор С. покрылся холодным потом.

На вираже благодетельница бросила руль. Доктор закрыл глаза и решил, что это все. Он мысленно попрощался с любимой больницей. Потом с женой и дочерью.

– Не бойтесь, доктор, – услышал он. – Я уронила помаду.

Машина кое-как неслась по шоссе.

Первая скрипка

Послала меня матушка в поликлинику забрать больничный, карточку, да печати поставить. К заведующей.

Пришел я, прищурился, оценил очередь – небольшая, но вязкая.

Сел.

Чего-то, думаю, не хватает. Кого-то.

И тут он пришел, он куда-то отходил, с авоськой и сумкой. Лет пятидесяти, с горбом, из хронических балагуров. Он собрался куда-то ехать – не иначе как в санаторий. Разминать и рассасывать горб.

Ослепительный козел.

Присел на диванчик со словами: «А куда спешить-то? Спешить некуда».

Перебрал содержимое сумочки, переложил сосиски, батон, штаны, лимон, рулон бумаги, кофе.

После чего обратился к очереди со стихотворением: «Когда несешь жене цветы – подумай, не козел ли ты?»

И достал, отломил шоколадку.

Свет перед моими глазами померк.

В ожидании чуда

Посетил поликлинику.

В гардеробе самозародилась маленькая ярмарка достижений народного хозяйства. Рыночек. Разные вещицы. Толпятся медсестры, докторши.

Продавщица:

– Стойте, девочки, стойте. Сейчас на вас что-нибудь привезут. Большие трусы… Стойте.

Никто и не уходит.

Ребятам о зверятах

Студенческое, Первый Ленинградский мединститут.

Экзаменуется раба божья Света (Галя, Таня, Наташа – неважно). Экзаменуется на предмет биологии.

Рассказывает про паука.

Довольно толково рассказывает.

Профессор доброжелательно интересуется паучиным желудком. Какое у Светы-Наташи мнение насчет этой проблемы?

Света-Наташа в замешательстве.

Добрый профессор, выводя не то Хор, не то Отл, сам себе отвечает:

– У пауков…

Света-Наташа внимательно следит за движением его ручки. Оценка выведена, подпись поставлена.

– У пауков, – говорит профессор, вручая зачетку, – желудок продолжается в ноги. Вы не находите этот факт весьма замечательным?

Света-Наташа:

– Мне наплевать.

Синдром Сиси

Ударение на последний слог.

Это был сериал такой, «Санта-Барбара». Он и есть, и будет всегда.

И там, в режиме сериала, существовал Сиси, пожилой человек. Он заболел. Его разбил вроде как паралич, и он лежал себе девятьсот серий с приоткрытыми глазами, словно что-то понимал. Оно, окружающее, на его счастье и не требовало глубокого проникновения.

Так что наши доктора, жены которых усиленно все это смотрели, выделили даже синдром Сиси – когда вот так лежат с дуба, не делают ничего и только глядят.

А к тысячной, что ли, серии Сиси вдруг встал и пошел. Он поправился.

И вот я готов был сварить режиссера в каком-нибудь молоке или кислоте, вместе с Сиси.

Потому что приковылял ко мне пациент – мужичок такой, все нормально: рука скрючена, нога загребает, лицо перекошено, глаза оловянные. И задал вопрос:

– Вот мы лечимся, доктор, и лечимся – а когда же мы поправимся?

– Да никогда, – говорю. – С чего вам поправиться? Это совсем никогда не проходит.

– А как же Сиси?

– А что Сиси?

– Так он поправился.

– Ну и что?

– Что же – нам неправду показывают?

Геометрия

– Ну, что у тебя веселого?

В смысле – на общей терапии.

Это я беседую с приятелем студенческих лет. Он до сих пор доктор.

Тот хрипит:

– Да что веселого… Десять человек лежат, и все веселые… Один с домофоном разговаривает. Это у него выключатель домофон… Колем ему пять галоперидола и пять феназепама… Не знаем, как называется…

– Что называется?

– Укол… Два и два – это квадратик. Три и три – пирамидка. Четыре и четыре – кубик. А пять – не знаем…

Печаль и радость

Аптека.

Бабулечка. Скорбная, но настырная.

– Мне камфарное масло.

– Спирт или масло?

– Мне ноги натереть.

Аптекарша идет искать, приносит спирт.

– Это масло?

– Нет, это спирт.

– Мне нужно масло, Малахов сказал масло…

– Ну так там еще горчица…

Гибель империи

Тюремная психушка.

Шизофреник разгуливает в бумажной короне, соорудил ее из газеты. В момент ареста носил на голове пакет с клеем. Преступление – так, чепуха. Решил, что ему негде жить и что для этого нужно жениться. Вломился в чужое жилье, треснул по голове хозяйку, ссильничал и сел рядом, стал ждать. Та пришла в себя, наорала на него и вызвала милицию.

«Ты что же, решил, что она после этого захочет за тебя замуж?» «Ну, я так подумал…»

И вот стал ходить в газетной короне, и его полечили.

И он ее снял.

Доктор:

– А где же корона?

Лучезарно улыбаясь:

– Я теперь буду передовиком швейного производства!

– А чего же ты раньше корону носил?

Смеется:

– Да мне делать было нечего.

Ориентация

– Галя! Галя! – орал человек, привязанный к койке. У него была «белочка».