Записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни

Вчера состоялось собрание жильцов с целью ознакомления с планами административного совета. Совет планирует адаптировать наше здание к требованиям текущего момента. Понятия не имею, что такое требования текущего момента. Вероятно, за этой формулировкой скрывается невысказанная мысль о каких-то сокращениях. Сокращениями затрат или повышением эффективности они называют экономию.

Директриса трижды настойчиво повторила, что ничего еще не решено окончательно и что собрание проводится для того, чтобы выяснить пожелания жильцов. Старательно изображала сочувствие. Результатом оказалась посеянная щедрой рукой паника. Очередной повод для размышлений. В тот же день были набиты вещами первые коробки для перевозки грузов.

– Не пересаживайте ваши растения, – блеяла госпожа Схаап, приставая к каждому, кто желал ее слушать. То, что она сравнивает себя с растением, свидетельствует о правильной самооценке. Чего я от нее никак не ожидал. Она очень шумная, а кроме того, иной раз впадает в состояние овоща.

Лично я за капитальный ремонт со всеми вытекающими. Чем больше произойдет событий, тем лучше. И чем раньше, тем желательней. Пока текущий момент преобразится в конкретный листок на отрывном календаре, пройдет не меньше года, и мы не знаем, протянем ли так долго.

Представьте: медбратья вернули вас к жизни, умело применив электрошок, и увидели ваш браслетик с надписью “просьба не реанимировать”. И что тогда? Де-реанимировать? А если кто-то войдет? Как ему прикажете это понимать?

А что, если супруга покойника, не пожелавшего реанимироваться, требует, чтобы его всеми силами вернули к жизни? Так браслетик – или никакого браслетика?

С этими мыслями я проснулся сегодня утром.

среда 10 апреля

Моя агентура в дирекции донесла, что инспекция предупредила о визите без предупреждения. Дескать, поступают жалобы. Сплошь тревожные сигналы. О злоупотреблениях в службе опеки заговорили в новостях. Компании “Кордаан” и “Озира” уже попали под раздачу. Усиленный контроль проводится в двадцати семи пансионатах “Озиры”. В газете появилась статья “Издевательства над стариками”. Все в полном шоке. Может быть, этим “всем” стоило заглянуть в несколько домов, чтобы своими глазами увидеть, к чему приводит плохой уход из-за перегрузки и низкой оплаты персонала. Пора присмотреться к девяти административным отделам, имеющимся в каждом уважающем себя гигантском доме престарелых. Они образовались в результате слияния подобных учреждений. Как известно, в таких случаях делается все, чтобы как можно больше увеличить риск несчастий.

Административные советы столько лет сочиняли инструкции о качестве обслуживания, что из всех благих начинаний чиновников устояло только качество конверта с персональным жалованьем. Было точно установлено, что санитарам даются ровно две минуты и пятьдесят секунд, чтобы усадить беспомощных старичков на горшок и снова их одеть. После чего спустить воду в унитаз и хорошенько его протереть.

Да, иногда приходит охота завыть в голос.

Другая сторона медали: некоторые здешние старики такие зловредные, что вы пожелали бы им как можно дольше вариться в их собственном дерьме.

Недавно здесь разразился скандал. Одна жиличка ударила медбрата, а тот дал ей сдачи. Слегка шлепнул для острастки, зато сколько было пищи для разговоров. Эта так называемая пострадавшая была хуже маленького ребенка. И тем не менее: медбрата уволили, и спокойствие восстановилось.

четверг 11 апреля

Бывают дни, когда почти ничего не происходит. Точнее, ровно ничего. Могу болтать о еде и погоде, но это любимое времяпрепровождение большинства моих соседей по дому. К ним не подкатишь с умными разговорами о Ницше. Да я и сам ничего о Ницше не знаю.

Я вполне доволен, когда никто рядом со мной не хнычет. Поэтому полезно приглядеться к тому, кто подсаживается к тебе в гостиной. Большинство мест забронировано: держатели абонементов всегда сидят на том же стуле и устраивают скандал, когда кто-то посягает на “занятое” место. Чтобы удачно выбрать свободное место, важно уловить момент. Если вы пришли слишком рано, у вас нет выбора; если явились слишком поздно – тоже нет. Если вы решили пересесть за другой стол, где уже сидит один или два человека, место, в конце концов, найдется, но вы окажетесь невежей. Звучит невинно, но сам факт, что вы пересели, вызовет огромное возмущение. Вас будут избегать, как прокаженного.

Сколько раз мне хотелось сесть рядом с Эфье, с Эдвардом, с Эвертом! Я дерзнул на это один-единственный раз, но получил в придачу соседку, которая перечисляла свои бесконечные болячки или подробно пересказывала передачу “Советы судьи”. Я любезно кивал, желал в душе, чтоб у нее отсох язык, и рассеянно макал в чай свое печенье.