Записки хирурга военного госпиталя

– У вас в Дагестане что, нет ветряной оспы? – не обращая внимания на его гонор, спросил я.

– Не знаю, – пожал плечами кавказец, – не помню.

– Так вот, – я негромко постучал по столу пальцами, привлекая к себе внимание аудитории, – специфического лечения ветряной оспы, как такового, не существует. В профилактических целях, да, ставят соответствующие прививки, но сейчас, когда вы уже больны – это бесполезно.

– И что теперь? Тупо мазать зеленкой? А зачем? – снова проявил себя Хетоев.

– Можешь остро мазать, – улыбнулся я. – А зачем, признаться, я и сам не знаю.

– ??? – шесть пар глаз с удивлением уставились на меня.

– Вы врач и не знаете? – первым пришел в себя интеллектуал Самохвалов.

– А на кой мне знать? Я по специальности хирург. Велено мазать, вот и мажьте. А зачем? Почему? Много лишних вопросов задаете.

– О, так вы хирург? – в глазах Хетоева я прочел неподдельное уважение.

– А что, сильно похож на инфекциониста?

– Я не знаю, – пожал он плечами. – Просто майор Криворучко нас поднял ночью с кровати, приказал быстро собраться и ехать сюда, в Питер. Говорил, что там инфекционист, что нас осмотрит профессионал, и нужно немедленно начать лечение, что мы уже и так потеряли уйму времени. А тут приезжаем: мест нет, никто нас не ждет, а из лечения дают одну зеленку и… – тут он споткнулся и с тревогой посмотрел на меня.

– И дежурный врач оказался хирургом и ни черта не соображает в инфекционных болезнях, так? – с улыбкой на губах закончил я за него начатую фразу.

– Ну, типа того, – смутился житель Дагестана. – Но вы не подумайте ничего такого, товарищ доктор. Я очень уважаю хирургов. Они у меня и отца и брата в свое время с того света вытащили. Просто нам чуть по-другому все объяснили. Поэтому не обижайтесь.

– А я не обижаюсь, тем более на больных. И кроме зеленки, я прописал вам витамины и общеукрепляющие препараты.

– Здорово, теперь мы точно поправимся, – чуть сдвинул губы в едкой усмешке кавказец.

– Дмитрий Андреевич, вы решили, куда мы их всех разместим? – в комнату шаркающей стариковской походкой вошла Лидия Ульяновна – пожилая медсестра, работающая в этом госпитале, кажется, со дня его основания.

– Нет, не придумал. Будьте любезны, раздайте им ватные палочки, пусть смажут свою больную кожу, а я пока прошвырнусь на камбуз, на утреннюю пробу пора.

Вернувшись с камбуза, я застал удручающую картину: бойцы разделись донага и старательно мазали друг друга бриллиантовой зеленью. Теперь они уже были похожи на зеленых человечков, на каких-то инопланетян, а не на доблестных бойцов российской армии. Хетоев, дурачась, просто взял и закрасил лицо и шею Зимину, словно малярной кистью забор. Вместо того чтоб точечно пометить покрасневшие участки и пузыри. Остальные тоже не отстали от него, а добросовестно извазюкали друг друга в зеленый цвет. И весело им: гогочут, тычут друг в друга палочками с красителем. Дети, что с них взять.

Я быстро навел порядок: успокоил не на шутку расшалившихся великовозрастных дитяток и угостил прихваченными с камбуза теплыми пирожками с повидлом. Сегодня на полдник шла выпечка, и я упросил поваров дать мне с собой некий запасец. Когда еще парням доведется принять пищу? В лучшем случае в обед.

– Дмитрий Андреевич, решили, куда нас разместить? – спросил полным ртом зеленорожий Самохвалов.

– Пока нет.

Бойцы приуныли и, уже молча, дожевывали пирожки, кидая в мою сторону огорченные взгляды. Я сел за стол, подумал, глядя в окно, и, набрав по телефону Волобуева, доложил обстановку. Тот долго кряхтел, чего-то там хрюкал, а затем разродился:

– Оставьте их в приемном покое. Пускай пока на кушетках побудут.

– Как?

– Ну, найдите место. Сами же докладываете, что ни одного места в госпитале нет.

– За исключением пустой генеральской палаты в неврологии. Она такая просторная, что при желании в ней хоть десять человек легко разместится.

– Вы что, с ума сошли? А вдруг генерал захочет полечиться? Я что ему скажу?

– Марат Иванович, что-то я очень сомневаюсь, чтоб генерал захотел лечиться в нашем госпитале, когда он переполнен больными с ветряной оспой. Или генералы тоже в детстве ветрянкой переболели?

– Знаете что, – голос начальника госпиталя неожиданно принял угрожающую ноту, – я не знаю, чем там генералы в детстве болели, но эту палату не трогать! Разместите прибывших больных на кушетках в приемном покое. Это приказ!

– А с какого отделения, простите, прикажете взять постельное белье?

– Ни с какого. Пускай побудут там несколько часов. Сегодня обязательно кого-то выпишем. Все, занимайтесь.

Приказ мне был ясен. Однако, уже почти год отработав в госпитале, предположил, что всегда возможен некий форс-мажор. Поэтому поднялся в инфекционное отделение и распорядился, чтоб подали на камбуз еще дополнительно шесть требований на питание. Ребята спать будут внизу на топчанах, прикрываясь своими бушлатами, а принимать пищу станут приходить на инфекционное отделение. Тамошняя медсестра вначале чего-то недовольно побурчала, но когда я ей сказал, что велю тогда поставить койки в два яруса, тут же подобрела.