Записки мертвеца

— Соколов! — гаркнул он, подняв на уши всё помещение, в котором завтракала вся наша рота в полном составе и ещё несколько человек из других подразделений, находившихся, по всей видимости, в суточном наряде.

— Я! — откликнулся я.

Увидев, как я встал, он подошёл чуть ближе, чтобы не орать через весь зал.

— Заканчивай приём пищи. Старков вызывает.

— Товарищ капитан, я ведь ещё не начал даже…

— Вот и хорошо! Значит, и заканчивать нечего. Оружие в руки, и вперёд, за мной!

Я в спешке попрощался с Ирой, взял автомат и проследовал за капитаном, к радости кого-то из наших соседей по столу оставив на нём нетронутую тарелку с едой.

Мы шли по улице, мимо людей, направлявшихся по своим делам. Половина из них были в форме, половина — в гражданской одежде. В центр, к зоне, контролируемой бойцами Старкова, стягивались люди со всех окраин. Кто-то откликался на призыв, который днём и ночью крутили по радио и на местном телевидении, и записывался добровольцем, чтобы хоть как-то помочь в деле освобождения города от банд и мертвецов. Кто-то спасался от пресловутых мертвецов и мародёров, державших в страхе их район. Они, разумеется, могли и подождать, пока военные доберутся до их захолустий и зачистят их по примеру всех прочих мест, по которым ежедневно ураганом проносились вереницы боевых машин, отстреливая заражённых, и группы, разбиравшиеся с бандитами, засевшими в бывших торговых центрах. Но, вероятнее всего, люди эти в какой-то момент решали для себя, что они и так ждут уже слишком долго, отчаивались и устремлялись в путь, лелея надежду когда-нибудь вернуться в свои дома.

Одним из таких людей был тот человек с густой бородой, которого я повстречал во время своего путешествия к Ире. Я увидел его этим утром, среди прочих мужчин в гражданском, получавших какие-то инструкции от офицера возле склада неподалёку от штаба. Увидел я его мельком, и заговорить с ним у меня не было шансов, но я был абсолютно точно уверен, что это он. Такую бородищу ни с чем не спутаешь! И хотя знакомы мы с ним до этого были лишь мельком, и я даже не знал его имени, я был рад, что с ним всё в порядке. В конце концов, если бы не он, неизвестно, как бы вообще всё обернулось.

Пока мы проходили мимо той группы людей в гражданском, я всё смотрел на старого знакомого, и капитан, должно быть, это заметил.

— Кого там увидал? Привидение? — спросил он.

— Нет, товарищ капитан. Так, из прошлой жизни один чувак.

— «Чувак»… Значит, слушай внимательно. Пока не пришли, вкратце тебе обрисую, что к чему. Вчера днём связь пропала с дизелем. С дисциплинарной ротой в смысле, вернее — с её частью. Конкретно — с теми, кого отправили малышей забирать из спорткомплекса, про которых ты же, кстати, и говорил тогда Старкову с другими полканами. Подробностей не знаю. Вчера командир сказал только, что пойдём мы с тобой и ещё несколько ребят, кого возьму. За каким хреном ему я понадобился — не знаю. Это ж надо: офицера к солдату приставить! В общем, ты по любому идёшь как проводник, а я, видать, под горячую руку попал с теми троими, которые вчера полегли. Говорил сначала, что после развода сегодня соберёт, но решил, видимо, не ждать — сейчас вызвал. Ты там если перекусить захочешь — посмотрим: может, время останется — найдём тебе пайку.

— А что именно сделать-то нужно будет, товарищ капитан?

— Щас он всё и расскажет сам. Найти пропавших, наверное. Или выяснить, что с ними стряслось. Шутка ли: десяток с лишним человек и техники несколько единиц. Если полегли — надо будет узнать, где, чтобы имущество хотя бы вернуть. Но, сдаётся мне, дело тут не в этом.

— А в чём?

— Свалили бойцы — вот, в чём. До этого дожидались, пока их на работу с поддержкой не отправят, а как поймали момент — улизнули куда подальше. Этого и следует ожидать, когда роту целиком из штрафников комплектуешь. Но куда же: думает ведь, что он… Ай, ладно, — махнул рукой капитан, — Это уже не для твоих ушей.

Я не стал любопытствовать и выпытывать у капитана подробности. По правде говоря, мне было всё равно. Всё, что я делаю здесь — работа, от которой у меня нет варианта ни отказаться, ни улизнуть. К тому же, кто я тут? Простой рядовой, дело которого маленькое: иди туда, куда скажут, и делай то, что велят. К чему, в таком случае, беспокоиться об опасности или сложности порученной задачи? Гораздо проще закрыть на всё это глаза и слепо довериться своему командиру, став немым воплотителем его воли. Смирнову я доверял сверх меры: мне казалось, что уж он-то точно знает, что делает. Старков, в прочем, у меня тоже не вызывал вопросов, если не считать ту историю с помилованием бандитов из Радуги.

Мы вошли в штаб, поднялись по лестнице и встали у двери в бывший кабинет мэра, а ныне — в ставку полковника. Смирнов постучал и попросил разрешения войти за нас обоих.

— Заходите, заходите, — сказал полковник, сидевший за столом в кресле мэра.

Я вошёл последним, не зная, следует ли мне закрыть дверь или оставить её распахнутой. Доводчик на ней решил всё за меня, медленно и с лёгким скрипом вернув её в изначальное положение.