Записки музыковеда

Эта, до сих пор популярная песенка про одесского рыбака Костю, появилась во время войны в фильме «Два бойца». Режиссер Леонид Луков снял эту историю о фронтовой дружбе одессита Аркадия Дзюбина и уральского рабочего Александра Свинцова («Саша с Уралмаша») по повести Л.Славина, преображенной в киносценарий Евгением Габриловичем. Главных героев играли необычайно любимые в то время Марк Бернес и Борис Андреев.

Как вспоминал сам режиссер, первоначально песен в фильме запланировано не было. Но потом он попросил композитора Никиту Богословского и поэта Владимира Агатова написать лирическую песню для сцены в землянке. Так возникла знаменитая «Темная ночь». Однако, лента содержала и юмористические сцены, поэтому появился запрос режиссера на шуточную одесскую песенку, которая должна была вносить контраст к лирике «Темной ночи». Благодаря этому и была написана песня про шаланды, полные кефали.

Богословский написал ее в духе уличных одесских песенок, отлично почувствовав их интонации. Но еще более удивительно, что киевлянин Агатов так метко передал в тексте одесские реалии, что коренным одесситам не к чему было придраться.

Как замечал один одессит, Агатов слегка «прокололся» лишь дважды. Во-первых, в строке «В ответ открыв Казбека пачку, сказал ей Костя с холодком…». Этот критик отмечал, что уважающий себя одессит курил не «Казбек», а местные папиросы «Сальве».

Во-вторых, критиковалась строка «Фонтан черемухой покрылся…». Всем, конечно, известно, что Фонтан — живописный причерноморский район Одессы, очень зеленый, но преобладает там не черемуха, а белая акация. Между прочим, с Фонтаном связано происхождение одного расхожего выражения. Вода на Фонтане считалась самой вкусной, и водовозы, рекламируя свой товар, говорили: «С Фонтана». Но знатоки, порой, попробовав воду, определяли: «Нет, это не Фонтан». Так и пошло, когда говорят о некачественном товаре.

Что касается одесских реалий, то особенно они проявляются в двух моментах.

И все биндюжники вставали, когда в пивную он входил.

Биндюжниками называли раньше в Одессе грузовых извозчиков. Биндюг — это большая длинная и плоская телега, которую запрягали одной лошадью, для перевозки грузов в мешках и бочках, Видимо, работа накладывала отпечаток, потому что биндюжники отнюдь не отличались изящными манерами, а славились своей грубостью. Помните, у Бабеля отец Бени Крика Мендель «даже среди биндюжников слыл грубияном». И если уж даже они вставали при появлении Кости — это было высшее проявление уважения.

Но и Молдаванка, и Пересыпь обожали Костю-моряка».

Конечно, многие знают, что Молдаванка и Пересыпь — два района Одессы.

На Молдаванке преобладало еврейское население. Именно там жило большинство биндюжников и большинство одесских налетчиков, в том числе знаменитый Мишка Япончик, прототип бабелевского Бени Крика.

«Улица, улица, улица родная, Мясоедовская улица моя» — центральная улица Молдаванки

Пересыпь (а вовсе не Пересы, как до сих пор слышится некоторым — это из-за того, что Бернес при пении съедал конец слова) была рабочим районом, с преимущественно украинским населением. Название происходит от большой песчано-ракушечной косы («пересыпи»), на которой стоит поселок и которая отделяет лиманы от Черного моря.

Пересыпь

Жители Молдаванки и Пересыпи, мягко говоря, не дружили между собой. Иногда между ними возникали жесткие конфликты. И уж коли они сходились на уважении к Косте-моряку, это дорогого стоило. Трудно себе представить большее проявление уважения.

Надо еще заметить, что в оригинальном варианте фильма Бернес поет «Одэсса», что с точки зрения одессита является чуть ли не преступлением. Ошибка была исправлена только при реставрации и переозвучивании фильма.

Никитины «приколы»

Здесь действуют два героя предыдущих разделов этой главы — Никита Богословский и Иван Козловский.

«Шутник Советского Союза». Это прозвище прочно прицепилось к Никите Владимировичу. Как верно замечал М. Веллер, он был «не совсем человек, а флуктуация. Небесный гость, который прочертил траекторию через 90 лет своей жизни в облаке веселящего газа». Его приколы, нередко довольно чувствительные и обидные для адресатов, но всегда остроумные, передавались из уст в уста.

А Иван Семенович, был, как вспоминают, человеком обаятельным, но легковерным до наивности. Вот он то и был одной из главных мишеней приколов Богословского. Благо еще, они были соседями по даче.

Вот две довольно небезобидных шутки Богословского.

Козловский любил на даче уйти на полянку и там распеваться — свежий воздух, никто не мешает.

Н.Б. звонит в психиатричку. «У моего соседа сгорела дача. Он так сильно переживает, что убежал на полянку и там воет благим матом. Приезжайте, пожалуйста, я боюсь, что он умом тронулся.»

Приехали санитары, увидели: все так и есть. И упаковали Ивана Семеновича.