Записки на кухонном полотенце

— Еще не лучше. То — то я смотрю он на нашу Ничку посматривает. Ты знала, что корейцы собак едят. Они для них деликатес — ядовито произрекла мама, торжествующе глядя на покрасневшего до ушей парня.

— Прекрати — зашипела я, глядя на руку Таськи, в которой та сжимала вилку. Так и до смертоубийства не далеко.

— Спасибо — сказал Нгок, встал из — за стола, вымыл тарелку за собой и Таськой и, схватив ее за руку, выскочил из кухни.

— А где Пупсик? — Гоша оглядывался в поисках хвостатого прохвоста, что бы угостить его кусочком колбасы. Такая уж у нас традиция.

— Я, больше чем уверена, что это именно ты, дал имя уродцу — растянула в улыбке губы родительница. — Какие сами, такие и сани

— Нет — подала голос Ани, хватая с тарелки второй пирожок — это Таська. Она его нашла.

— Я бы на вашем месте, милочка, выпечкой не увлекалась. У девочки такого «чемодана» быть не должно — лелейно пропела «домомучительница» проследив движение руки Димкиной пассии. — И внучку мою зовут Таисия, что б вы знали. Запрещаю звать ее собачьей кличкой в моем доме.

Гоша подавился пирожком, но промолчал. Димка играл желваками, глядя в наливающиеся слезами глаза, всегда веселой, Анюськи. Толька Падла весело виляла хвостом, пожирая третий пирожок, выданный ей любящей бабулей.

— Ей нельзя столько. Печень не выдержит— попыталась остановить собачье обжирательство я, но мама так на меня посмотрела, что все мои доводы выветрились из головы.

— Я не выдержу долго — плакался шепотом Гоша, когда мы, наконец — то улеглись в кровать. Ты же не станешь такой? Говорят, дочери с возрастом становятся похожи на свою мать.

— Гошик, родной, пообещай мне, что если вдруг это произойдет, вы меня просто убьете. Обещаешь? — испуганно заплакала я.

— Надеюсь, до этого не дойдет — вздохнул муж и захрапел.

Мне не спалось. Всегда удобная, кровать сегодня казалась жесткой и не удобной. Нет, не подумайте, я очень люблю своих родителей. Они замечательные, самые лучшие на свете. Но дети должны жить отдельно. И в этом нет ничего предосудительного. Я знаю, что и маму мы раздражаем, хотя она нежно любит своих внуков. Просто родители привыкли жить одни, так же как и мы. Ани и Нгоку досталось тоже не просто так. Мама ревнует своих внуков к их возлюбленным. Ей кажется, что они воруют у нее внимание любимых, маленьких, для нее, детей.

— Да прекратит, кто ни будь эту какофонию — взревела мама в Таськиной комнате. Гоша всхрапнул и затаился. Я услышала шаги, потом грохот падающего на пол тела и отборный мат, каким может разговаривать только моя мамочка. Вскочив с кровати, Гоша бросился в комнату дочери и спустя мгновение, взвыл словно тетенька из «Добро пожаловать или посторонним вход воспрещен»

Пупсик отомстил, люто и беспощадно. Мама встала с кровати и пошла будить Гошу, дабы прекратить издевательство его храпом. Гад, привыкший спать в Таськиной кровати, обалдел, когда увидел вместо любимой хозяйки террористку, сделавшую из него десантника. Ошалев от леденящего кровь ужаса, Пупсик не придумал ничего лучше, чем выпустить свои стальные когти и вцепиться в ногу своей обидчицы. Мама, не ожидавшая такого западла (выражение пострадавшей) рухнула на пол, с ужасающим грохотом.

— Опять полка рухнула — решил Димка, и поплелся в кладовку за молотком, совершенно забыв о том, что за окном ночь.

— Убийцы — кричала мама, увидев в дверях наряженого в семейные трусы Гошу и Димку с молотком в руках — Ироды.

Пупсик сидел на аквариуме и орал дурниной, видимо сообщая миру, что захватчица наказана.

— О, Максимовские — заколыхалась медсестра скорой помощи, наблюдая, как мы полным составом вваливаемся в приемный покой. Гоша пер на руках тещу, наряженную в ночную сорочку и одеяло.

— Красавцы — констатировала медичка — разглядывая моего мужа одетого в семейки и зимнюю куртку. Замыкал процессию Димка, так и не выпустивший из рук молоток. Жорик тащил за руку, не до конца проснувшуюся Таську. — О, да вы размножаетесь, в геометрической прогрессии. Так, глядишь, мир захватите скоро. — Я не поняла — угрожающе приподняла бровь больная — бегемотам, что, тоже разрешили в больнице работать? Всегда острая на язык медсестра, отвесила челюсть, но промолчала. Видимо, глянув в глаза мамы, забыла все гадости

— Перелом лучевой кости в двух местах — сказал привыкший к нам доктор, а потом перевел взгляд на Гошу — Вам не жарко, голубчик, в зимней куртке? Лето на дворе. «Интересно, где он ее взял. Я же вроде по шкафам все распихала» подумала я.

Домой мы вернулись под утро. «Посплю часок, и на работу» — падая в кровать, решила я.

Пахло блинами, медом и кофе. Пупсик вертелся возле плиты, плотоядно облизываясь на миску со сливками, стоящую на столе.

— Иди уж — хмыкнула мама и поставила миску на пол, тут же став любимой подружкой вредного зверя — Хоть ты и Гад, конечно.

Падла доедала блин со сгущенкой. Все семейство сидело за столом, включая и Нгока с Ани, в состоянии нирваны и сыто икало.

— Мама, ну зачем ты, рука же болит у тебя — спросила я, вползая в кухню, укоризненно прожигая домочадцев взглядом.