Записки на кухонном полотенце

Печь мы больше не топим. Да там и топить то уже нечего. Взрывом, разворотило не только дверцу. Заднюю стенку металлического монстра вырвало с корнем. Ремонт кухни делает Нгок. Наконец то нам повезло, хоть в чем то. Таськин ухажер был послан нам свыше. Видимо тот, кто сидит на верху, наблюдая за нашими страданиями, сжалился и послал нам ангела хранителя, в лице странного, рукастого парня, который не сбежал из нашего дурдома с криками, после таких потрясений, которые мы подкидываем, с завидной регулярностью. Подождите ка, меня зовут.

— Нюська, иди сюда — появился в дверях спальни Нгок, таща в руках слипшегося Пупсика — Этот Гад, в банку с краской упал. Я клянусь, его Падла толкнула — прошептал парень, опасливо оглядываясь на собаку, выглядывающую из — за угла.

«В церковь, что ли сходить?» — малодушно подумала я, тайком перекрестилась и пошла в ванную, где Нгок боролся с котом.

Пупсика отмыть не удалось. Мы побрили его Гошиным станком. И теперь в нашем доме живет «сфинкс», которому Ани, связала уродливую жилетку, из не получившегося у нее носка. Гоша гордо рассказывает друзьям о своем подвиге. Ну, в общем все у нас, как и всегда. Цирк с конями.

Часть 21. Суета сует

— Мам, ты как здесь оказалась? — икнула я, разглядывая всклокоченную старомодной химической завивкой, мелкую фигуру в дверном проеме.

— На собаках, блин, прискакала. Что за глупые вопросы? На самолете, конечно, прилетела. Что, так и будешь мать в дверях держать, или впустишь, все — таки? — рыкнула родительница и, оттеснив меня плечом, затащила в прихожую огромный чемодан. — У вас буду жить.

— Почему это? — испугалась я, глядя на писающую на ковер, от счастья, падлу.

— Потому, что твой отец, идиот — припечатала матушка — Боже, что это? — взревела она, показывая на появившегося из кухни Пупсика, облаченного в носок, который желал своей порции ласки. Я не успела и слова сказать, как офонаревшая от неземной красоты котейки мамуська, пинком ноги отправила несчастного Гада в полет. Распластавшись в воздухе лысым телом, придающим ему ускорения, из — за не сопротивления воздуху, Пупсик летел, словно фрисби. Врезавшись в стену, он затрепыхался, пытаясь собрать в кучу дрожащие лапки. Носок — жилетка остался лежать у моих ног. Мать просто выбила несчастное животное из импровизированной одежонки.

— Боже, мама, что ты творишь? — взвыла я и бросилась на помощь домашнему любимцу.

— Поназаводят уродцев, а ты и думай потом — ворчала родительница, явно сожалея о содеянном, но вида подавать не хотела. Сидящая у нее на руках Падла улыбалась, глядя на фиаско своего хвостатого собрата по оружию.

— Бабушка приехала — обрадовался Жорик, крутясь вокруг огромного чемодана в ожидании поживы. А я стояла и думала, как сообщить о столь неожиданном подарочке, любящему зятю Гоше. Нет, не подумайте. Гоша любит свою тещу, и даже очень. Просто жить с ней в одной квартире долгое время не может. Дети тоже стараются испариться из дома, когда там правит бабушка. В общем, «Я буду у вас жить» это вообще апокалипсис.

— Этот, старый дурак, — выступала мамуля, энергично меся тесто для пирожков, спустя двадцать минут после воцарения в квартире — совсем умом поехал. Домой мотор притащил от своей колымаги. Я ему говорю «Или я, или железяка». Знаешь, что он мне ответил? — в ожидании уставилась на меня родительница.

— Понятия не имею — вздохнула я, готовясь к разговору с домочадцами.

— Ты, говорит, за сорок лет из меня всю кровь высосала. Дай, хоть на старости лет кайфануть. Я кровь выпила. А то, что когда мы женились, у него даже трусов нормальных не было, он не вспоминает. Нет, помнит только, как я у него сардельку отбирала, когда диабет ему поставили. Ну, ничего, пусть кайфует теперь. Посмотрим, сколько выдержит.

— Угум — кивнула я головой, представляя, как папочка страдает. Скорее всего, накупил себе вредных конфет, и пожирает их сидя перед телевизором в любимых трениках и драной футболке, запивая гастрономическое безумие литрами пива. Но озвучивать свои мысли я не рискнула, опасаясь быть испепеленной на месте, маминой ядовитой слюной.

— А вот и я — радостно проревел Гоша, появляясь на пороге кухни. Но, тут же закашлялся, подавившись приветствием. — Здравствуйте Ольга Петровна — прокашлявшись выдавил он, — Вы на долго к нам?

— Пока не выгоните — хмыкнула теща, прожигая взглядом моего мужа.

— Что, даже чаю не попьете? — вспомнил глупую шутку любимый.

«Ну, все» — подумала я, глядя на наливающееся краснотой мамуськино лицо.

— Все, как всегда. Мой зять, блещет умом и остроумием. Похвально — наконец взяла она себя в руки, но мне было абсолютно ясно, что холодная война началась. И теперь квартиру будут сотрясать постоянные бои местного значения.

— Сколько оглоедов нажили — ворчала мать вечером, глядя собравшихся за столом детей и их приятелей. — Прокорми, попробуй. А узбек пирожки то ест?

— Мама, Нгок — не узбек. Он кореец — спокойно объяснила я.