Записки непутевого актера

Съемки съемками, но ваш покорный слуга, человек тертый, практичный, кидает в свою дорожную сумку две двухкилограммовые банки черной икры. Коммерческий замысел, подсказанный всем опытом советских командированных «за бугор», предельно прост: продать икорку истосковавшимся по ней немцам за ихние марки, а на марки накупить чего-нибудь вожделенного иностранного. С нами, естественно, едет сам великий враль, то бишь исполнитель главной роли Олег Янковский, который к тому времени был уже узнаваем, даже знаменит. Поэтому мы перед таможней нагрузили его драгоценными банками, и он провез «контрабанду» через границу.

Поскольку за рубежом я оказался впервые и мог ошалеть от изобилия, Олег и Саша Абдулов сразу отобрали у меня суточные, чтобы я их мгновенно не спустил в первом же магазине. Увидев в супермаркете джинсы, я так возбудился, что попытался силой отнять у друзей свои кровные. Но они — истинные друзья познаются в магазинах — не отдавали, не надеясь на мой покупательский разум. Впрочем, и сами они оказались не намного опытнее меня. Нас охватила магазинная лихорадка. Мы покупали какую-нибудь приглянувшуюся тряпку, но, увидев, что она дешевле в соседнем магазине, тут же бежали в первый и сдавали купленное обратно, потом бросались в третий и так далее. Естественно, деньги быстро растаяли — пора было приступать к реализации нашего черного золота.

Наш немецкий был, прямо скажем, небогат: хенде хох, Гитлер капут, швайн, их либе дих. И пожалуй, все. В ресторане мы подозвали официанта и на смеси русского и английского, с которым, кстати, у нас тоже далеко не все было в порядке, отчаянно жестикулируя, принялись объяснять: «Блэк кавьяр, фор ю, очень дешево, литл мани, попробуй». Официант радостно кивал головой, но при виде «бочки» с икрой глаза у него почему-то полезли на затылок, и он в ужасе замахал руками: «Найн, найн, нихт!»

С этой злосчастной икрой мы обошли десятки баров и ресторанчиков, и никто не соблазнился ее даже попробовать. Видимо, из страха перед происками КГБ. Дело кончилось тем, что мы собрались в нашем с Янковским номере, пригласив Игоря Квашу и Леночку Кореневу, по-гусарски пили шампанское из ее туфельки и закусывали своей так и не реализованной валютой, которая оказалась вовсе не свободно конвертируемой. Потом запили все это, понятное дело, водочкой…

Если здесь не сказать, где я в Москве семидесятых годов прошлого века раздобыл две банки икры, меня вполне справедливо сочтут тем самым бароном Мюнхгаузеном. Это было за пределами человеческих возможностей. А волшебник, который невозможное делал возможным, мой дорогой друг Юра Чекановский. Впрочем, никаким магом он не был, не был даже членом политбюро, зато возглавлял один из столичных райпищеторгов, что позволяло ему выполнять просьбы друзей с великодушием сказочной золотой рыбки.

Кстати о рыбках. Он звонил в доверенный гастроном и предупреждал директрису о приезде друга-просителя. И друг-проситель увозил в дрожащих руках вяленую воблу, семгу, осетрину, селедочку, вареную колбасу, замороженную курочку. Простите, это уже не рыбка, но все едино из бесконечного перечня советского дефицита тех лет.

А сам Юрий Васильевич Чекановский, уважаемый в городе человек, хранитель пищевой пещеры сорока разбойников, всем деликатесам предпочитал готовые котлетки, кажется, за восемь копеек штука, их тогда называли микояновскими. Впрочем, это не мешало его жене Миле накрывать на праздники сказочный стол, который ломился от яств. Мне, однако, больше всего запомнились вовсе не эти лукулловы пиры, а тихие посиделки на кухне Юры и Милы. На плите казан с кипящим маслом, куда они подбрасывают только что слепленные беляши. А готовые, румяные, золотистые, уже лежат горой на блюде, мы хватаем их руками и, обжигаясь, один за другим отправляем в рот. Или Юрин плов, настоящий узбекский, какого и в Ташкенте не попробуешь. Он лежит этакой ароматной горой на огромном — в их доме все большое, под стать хозяевам — блюде, и мы уминаем это чудо безо всяких столовых приборов, хватаем голыми руками, торопливо пробивая навстречу друг другу туннели в пловной горе. Или Юрина бастурма — он ее готовит собственноручно, не доверяя ереванским друзьям, готовым выслать ее с проводником поезда.

Сейчас к нему просто так перекусить не забежишь: Юра и Мила живут в большом городе Нью-Йорке, где пищеторгов нет, но приличные продукты все-таки достать можно. Чекановские этим пользуются, так что, бывая в Америке, я с наслаждаюсь их гостеприимством и кулинарным мастерством.