Записки о болгарских восстаниях

Несколько человек из числа наиболее сдержанных наших руководителей собрались кучкой посреди толпы под открытым небом и, с ружьями в руках, стали обсуждать. кому из апостолов следует временно отправиться в такой-то пункт, на какие селения нужно напасть, какие дороги занять и тому подобное. Но не успели они обменяться двумя-тремя словами, как тишина снова была нарушена.

— Бегите! Из Пазарджика едет турецкая бричка… вон та, с белым верхом, — крикнул один горластый повстанец.

Все всполошились и бросились бежать к пазарджикской дороге, покинув совет и собрание… И все это из-за одной повозки, из-за одного турка!..

Дорога была запружена любопытными, прибежавшими посмотреть на повстанцев, особенно на апостолов. Женщины благословляли их и одаривали цветами, а старухи крестились и клали земные поклоны, словно мимо проходили апостолы Иисуса Христа. Но заинтересованные зрители ничего не могли разглядеть хорошенько — как я уже говорил, стало смеркаться.

Толпа остановилась на окраине, у моста. Действительно, со стороны Пазарджика приближалась простая повозка, крытая белой холстиной и запряженная рыжей лошадью. Сотня голосов крикнула враз:

— Смотрите, не ошибитесь! Как бы не вышел грех — в бричке болгары едут!

Другие возражали.

— Нет, это турки!

— Турки, турки! — в один голос повторила толпа и, разделившись, выстроилась по обеим сторонам дороги.

Человек полтораста — двести вооруженных повстанцев, стиснув ружья, с нетерпением ждали приближения брички. Ехавший в ней турок высунул из оконца свою чалмоносную голову и с любопытством смотрел на людское скопище. Он легко мог бы спастись бегством, но не успел. Быть может, бедняга вообразил, что народ вышел встретить его, как обычно встречали турецкое начальство. Мы условились взять его живым, но, как только бричка остановилась по приказу повстанцев и возница, соскочив с козел, схватил лошадь под уздцы, с обеих сторон дороги грянуло около сотни выстрелов, и несчастный рухнул на землю с разбитым черепом.

— Стойте! Не надо убивать! — уговаривали многие, но никто их не слушал.

— Кровь, кровь! Довольно! Хватит пяти веков! — в один голос кричала толпа.

Турок, сидевший в бричке, был уже изрешечен пулями, но, видимо, не хотел умирать мокрой курицей. Испустив глубокий вздох, он судорожно стиснул свою подругу-двустволку, чтобы выстрелить в нас, но Марин Шишков отрубил ему обе руки своей саблей. В бричке у турка нашли много патронов и пороха.

Уже стемнело, а страсти еще не улеглись.

— Давайте нападем на Стрелчу! — кричали одни.

— Идем на Пазарджик! — возражали другие — те, которые больше надеялись на свои силы.

— Смерть тирану! — провозглашали третьи торжествующим тоном победителей.

Попробуй-ка, коли тебе нечего делать, наведи порядок в этом бушующем море!

Военный совет собрался снова и тут же, возле двух окровавленных трупов, валявшихся у наших ног, постановил направить Волова в Гьопсу, а Икономова в Старо-Ново-Село: оба должны были ехать через Копривштицу.

— Никому никуда не уезжать! — крикнул кто-то из толпы повстанцев. — Воеводы должны остаться в Панагюриште. Чем больше их тут будет, тем лучше, — пояснил он.

И совет отменил свое решение.

—

Тем не менее оба апостола, Волов и Икономов, покинули Панагюриште и направились в указанные им места. Я хотел было присоединиться к ним, но Бенковский меня не отпустил. Одновременно с Воловым выехал воевода Ворчо с сотней повстанцев. Он отправился в Стрелчу, чтобы отобрать оружие у тамошних турок, которые веками подряд пили кровь местного болгарского населения.

Иван Ворчо, один из храбрейших панагюрских борцов, был избран предводителем этого отряда и сразу же повел себя как заправский воевода повстанцев, — расколол толпу своим вороным скакуном, чтобы проложить путь отряду, распевавшему повстанческую песню. Время от времени Ворчо останавливался перед группой женщин, а те украшали его геранью, не забывая украсить и его коня.

Иван Соколов не вернулся в Пазарджик — его назначили комендантом Панагюриште. Ему же поручили укрепить город, так как он имел некоторое понятие о военных науках, которыми занимался, когда был в составе болгарского легиона в Белграде.

«Да здравствует Болгария! Да здравствуют апостолы! Да здравствуют наши отважные борцы! Смерть врагам!» — вот какими криками завершился день 20 апреля.

ГЛАВА ВТОРАЯ ПОХОД ОТРЯДА БЕНКОВСКОГО ПО ДЕРЕВНЯМ /МЕЧКА, ПОИБРЕНЕ, МУХОВО И ТУРЕЦКИЕ ПОСЕЛКИ/

1

В этот день уже не оставалось времени строить планы, мы все еще не научились быстро принимать мудрые решения, поэтому Бенковский задумал сам объехать окрестные деревни, чтобы в ту же ночь поднять в них восстание, а на другой день вернуться в Панагюриште. Он выбрал себе из среды панапорских повстанцев маленький отряд, или, точнее, главный штаб. Вот его состав: Крайчо Самоходов, знаменосец; Т. Георгиев и Т. Белопитов, секретари; В. Соколский, врач; М. Шишков, сотник; П. Мачев, интендант. При штабе состояло человек десять бойцов.