Записки парижанина. Дневники, письма, литературные опыты 1941–1944 годов

С. 304. «…на днях перееду ― по всей вероятности, на ул. Маркса, в дом Писателей». ― Переезд ГЭ в отдельную комнатку в Доме писателей на ул. К. Маркса, 7 состоялся в середине июля 1942 г. Описание этой комнаты оставил товарищ ГЭ по ташкентской школе И. И. Музафаров. «Жил он на углу ул. К. Маркса и Инженерной (на Красной площади г. Ташкента). Стоял двухэтажный дом (теперь его снесли, после землетрясения). На чердаке этого дома была сделана фанерная будка (размером не более 2x2 метра) ― ни света, ни отопления, ни воды. В холод отапливался керосинкой, а у входа висел умывальник с подвижным носиком и таз, железная кровать, бедная постель, маленький стол и один табурет. Вот и все жилье. Приобрести эти «апартаменты» помог кто-то из писателей». (Письмо к И.В. Кудровой от 20.V. 1974; цитирую по копии, в свое время любезно подаренной мне адресатом).

«…сердечно ко мне относится здесь Ахматова <…> И к тому же человек хороший…» ― А.А. Саакянц познакомила с копией короткого письма ГЭ к С.Д. Гуревичу, написанного в этот же день. К сожалению, текст копии неисправен, поэтому мы не включаем его в корпус, а приведем здесь лишь выдержку: «<…> Вчера получил твой перевод в 150; ждал я его очень; шел он 20 дней. Большое спасибо ― он пришел впору.

Я все еще не переехал, но перееду на днях, по-видимому в дом Писателей на ул. Маркса ― там живет Ахматова, которая мне очень много помогает и оказалась человеком не соответствующим своей репутации “непроницаемости”: когда ее хорошо знаешь, то видишь, что это остроумный, трезвый, культурный и хорошо осведомленный человек, отнюдь не “сфинкс” или “богиня”. <…>».

«Послали ли деньги за макинтош?» ― За месяц до этого письма ГЭ телеграфировал Е.Я. Эфрон: «23.3.42. Ликвидируйте макинтош телеграфируйте деньги пришлите вещевую посылку летний костюм носки плащ адрес почтамт востребования».

6. Е.Я. Эфрон и З.М. Ширкевич

С. 305. «…к осени собираюсь вернуться в Москву…» ― Возвращение ГЭ в Москву осенью 1942 г. не осуществилось. Сохранилось письмо Л.И. Толстой к ГЭ, которое мы приводим здесь полностью.

«29/VI–42

Москва

Дорогой Георгий Сергеевич,

Ваше письмо дошло удивительно быстро. Хочу Вас успокоить, что о Вас я не забыла и не забуду. Алексей Николаевич решил хлопотать о Вашем возвращении в Москву к середине августа и сейчас наводит справки как это сделать. Я тоже думаю, что это целесообразно и просто необходимо для Вашего благополучия.

Ваше письмо я передала Вашей тетушке лично. Она очень расспрашивала о Вас и очень озабочена Вашей судьбой. О Вас лично я ничего кроме хорошего сказать не могла, а говоря об условиях жизни не щадила черных красок. Мы по-прежнему думаем в конце июля побывать на несколько дней в Ташкенте. Сообщите моей маме, как Вас разыскать, если Вы уедете на полевые работы. Шлю Вам искренний привет. Пишите о себе.

Л. Толстая».

8. Е.Я. Эфрон

С. 308. «…мои три волнующие и непонятные телеграммы…» ― Письму предшествовали следующие телеграммы:

«12.7.42. Случилась катастрофа срочно ликвидируйте всю библиотеку Новодевичьем высылайте деньги вещей не трогайте продолжение следует»; «12.7.42. Все подробности письме жду денег ликвидации библиотеки помните серьезности вопроса Ташкента главпочтамт востребования Эфрон»; «12.7.42. Людмиле Ильиничне не сообщайте ничего деньги решат вопрос всей моей езды не беспокойтесь действуйте».

9. Е.Я. Эфрон

С. 312. «На днях, возможно, удастся оформиться на постоянную плакатно-халтурную работу (на домý)». ― По свидетельству И.И. Музафарова ГЭ одно время подрабатывал как художник: «Он рисовал на ул. К. Маркса (между Универмагом и Университетом) Окно Тасс-УзТАГ (Узбекское Телеграфное Агентство. ― Е.К.). Здесь во время войны рисовали плакаты (патриотические), карикатуры, лозунги. И получалось всё это у него весьма прилично. Мы же не умели рисовать и только наблюдали за ним. Кроме какой-то суммы, ему давали хлебную карточку и карточку в столовую».

10. А.С. Эфрон

С. 313. «…одно письмо с подробностями о маминой смерти…» ― Это письмо до АЭ, вероятно, не дошло, во всяком случае в архиве его нет.

С. 314. «…в Ташкенте я побывал в театрах больше…» ― И.И. Музафаров вспоминал, что его мать часто приносила ему контрамарки и он всегда приглашал с собой ГЭ.