Записки убийцы

Я спешу наверх, быстро принимаю душ, закалываю волосы на макушке и надеваю светло-голубые джинсы и черную футболку. Вешаю на пояс пистолет. У меня есть нож – который, как я уже решила, теперь мой новый талисман на удачу, и со мной моя сумочка. Нет только значка. Натягиваю черный блейзер и считаю, что полностью экипирована. Кейн уже тоже переоделся и, когда я собираюсь уходить, встречает меня у подножия лестницы и протягивает ключи.

– Если только ты не хочешь, чтобы я тебя отвез, – говорит он.

Я не напоминаю ему, что у меня есть прокатная машина, которая припаркована прямо возле его дома. Есть что-то такое безмерно приятное в том, чтобы представить Кейна Мендеса за рулем этой дешевой колымаги, а то, что я появлюсь на его машине, станет посланием, которое я хочу донести. Без лишних слов беру у него ключи и направляюсь к двери. Как только усаживаюсь за руль и завожу мотор, ко мне возвращаются слова Кейна – точнее, мои собственные слова: «Совпадений не бывает».

Вчера вечером, когда у всех были отключены телефоны, все сошлось одно к одному. Я чертовски надеюсь, что мой брат не участвовал в подставе, в результате которой Эдди расстался с жизнью. Эта мысль лишь усиливает мое раздражение. Мерфи с его встречей на кладбище тоже лучше не иметь к этому никакого отношения, иначе, клянусь, рука у меня теперь набита – я могу просто прирезать этого человека.

Глава 32

Приехав на кладбище, я вижу неприметный белый автомобиль – близнец того, что я оставила Кейну, припаркованный рядом с могилой моей матери. На капот его присел Мерфи, и его стандартный костюм исчез, сменившись темными джинсами и темной же рубашкой, на которой, как я подозреваю, обязательно должен быть какой-то фэбээровский логотип. Паркуюсь рядом с его прокатной тачкой, почти вплотную, и делаю это, чтобы донести до него простую мысль: я променяла ФБР на шикарные родстеры и месть. А здравомыслие – на сладкое безумие самого лучшего сорта. Для меня больше не существует никаких границ.

Выбравшись из «Мерседеса», я обхожу капот, рассеянно отметив, что сегодня заметно прохладней, чем обычно, что говорит о скором приближении зимы. Все-таки сентябрь месяц. По-моему. Хотя кого это волнует на самом-то деле… Останавливаюсь перед Мерфи, и оказывается, я права: на его темно-синей рубашке красуется желтая эмблема ФБР. Волосы у него густые, цвета соли с перцем – причем соли больше, чем перца, тело стройное, подтянутое, а серые глаза – умные и холодные.

– Хорошая машина, агент Лав, – говорит он.

– Просто Лайла. Я уволилась, не забыли?

– Я не позволю вам уволиться. Не забыли?

– Почему мы здесь?

– Я знал вашу мать.

Я бледнею.

– Что?

– До вашего отца и, естественно, до вас. Она уже была знаменита, и в один прекрасный момент у нее появился еще один преданный поклонник. Я тогда работал в частной охранной фирме и был ее личным телохранителем.

– Вы хотите сказать, что трахались с моей матерью?

– Да, у меня были отношения с вашей матерью, – невозмутимо отвечает Мерфи.

– Вы и вправду трахались с моей матерью? Вы? Мой босс? То есть бывший босс…

– Я заботился о вашей матери.

– И все же вы с ней разбежались. Почему?

– Все было сложно, как это часто и бывает, но мы оставались близкими друзьями. Вплоть до ее смерти.

Вплоть до ее смерти…

– Почему вы никогда не рассказывали мне об этом?

– Подобное знание сказалось бы на вашей объективности в отношении того, почему я вас нанял. И тогда какой-нибудь другой удачливый ублюдок заполучил бы вас и ваши навыки вместо меня. А еще я достаточно самонадеян, чтобы полагать, что ваш талант гораздо лучше разовьется под моим началом, чем под началом кого-то другого.

– Так что позвольте мне прояснить: я – квалифицированный специалист. Вы хотели, чтобы я работала в вашей команде. Но все же вам казалось, что я настолько недалека и глупа, что окончательно тронулась бы умом, если б вдруг узнала, что вы трахались с моей матерью?

Челюсть у него напрягается.

– Перестаньте отзываться о моих отношениях с вашей матерью подобным образом.

– Она была кинозвездой и завидной строкой в перечне побед любого мужчины.

– Для вашего отца – да. Но только не для меня.

– Мой отец женился на ней, – возражаю я. – А вы нет.

– Я не собираюсь посвящать вас в сугубо личные интимные подробности моих отношений с вашей матерью.

– Тогда почему мы на ее могиле? – спрашиваю я. – И зачем вы вообще мне об этом рассказываете?

– Отвечу на эти вопросы в обратном порядке. Зачем я вообще вам это сказал? Я не люблю ложь или секреты, хотя иногда, как вы знаете, они необходимы. Забегая вперед: мы с вами не можем себе такого позволить. Что касается того, почему мы на ее могиле: чтобы подчеркнуть один важный момент. И момент этот в том, что люди смертны. Вы можете умереть точно так же, как и она, если будете действовать безрассудно.

– Вы и вправду до смешного самонадеянны, раз уж верите, что если я решу не работать на вас, то буду действовать безрассудно.