Заплесневелый хлеб

Взобравшись на кабину, шофер набросил на сваленное в грузовик имущество брезент. Амитрано и мальчики, стоя внизу, расправили и натянули его. Потом шофер кинул им конец веревки, и они общими усилиями перевязали вещи, цепляя веревку за крюки бортов грузовика. Им предстояло проехать около сорока километров — путешествие как будто недолгое, — однако мощенные туфом улицы тех населенных пунктов, которые лежали на их пути, были сильно разбиты.

Темно-серые тучи затянули небо. Но Амитрано все еще надеялся, что дождя не будет. В мыслях своих он был уже в Бари. Закрепив веревку, он подозвал Паоло и велел ему сесть в кабину рядом с шофером.

— Все одним меньше, — сказал он, когда мальчик помчался прощаться с дедушкой.

Марко хотелось бы оказаться на месте Паоло, но он не решился сказать об этом. Паоло уедет из городка, где родился, так необычно, не то что он.

Шофер, сидя за рулем, выслушивал последние распоряжения Амитрано, потом грузовик с приглушенным мотором отъехал от дома. Внизу, в подъезде, остались только Амитрано и Марко. Когда красный свет заднего фонаря исчез за углом, до Марко донесся сверху голос одной из сестер. Подняв голову, Марко увидел на балконе мать, дедушку Паоло и сестер. Все они смотрели в ту сторону, где исчез грузовик.

— Вот уж поистине знаешь, где родился, да не знаешь, где умрешь, — сказала мать и поспешила навстречу мужу.

На балконе остался один мастро Паоло. Он не заметил, что Марко наблюдает за ним. Глаза его за стеклами очков в железной оправе были устремлены на стену соседнего дома. Марко показалось, что он плачет, но он не был в этом уверен. Мальчик потихоньку поднялся в квартиру. Комната, куда пробивалась лишь слабая полоска света из кухни, показалась ему необыкновенно большой. Здесь собралась вся семья, включая деда. Марко вошел и остановился на пороге. Помогая дочери укладываться в дорогу, мастро Паоло покорно, как ребенок, выслушивал ее наставления.

— Убирать комнату зови Лучетту. Нечего тебе самому заниматься этим. Каждую субботу посылай мне белье. По понедельникам я буду отсылать его тебе выстиранным. Старайся есть горячее. Скажи Лучетте, чтобы она готовила тебе завтрак с вечера. А утром бери его с собой в каменоломню.

Мастро Паоло кивал в знак согласия головой и продолжал укладывать чемодан.

Между тем Амитрано поминутно выходил в соседнюю комнату, чтобы посмотреть, не забыли ли они чего, и всякий раз возвращался с какой-нибудь вещью.

— Она нам совершенно необходима. Нужно найти ей место. — И засовывал ее в один из свертков, лежавших на полу у окна. Пытаясь втиснуть какой-нибудь календарь или статуэтку, он все переворачивал вверх дном в уже уложенных сумках и доверху набитых ящиках.

— Оставь, — говорила ему жена. — Папа пришлет нам.

— У твоего отца дел и без того довольно. Везти отсюда к себе домой, а потом… — Странно было видеть, что именно Амитрано пытался теперь спасти никому не нужные безделушки, он, который не обнаруживал ни малейшего неудовольствия, когда соседи уносили его мебель.

Ассунта проверяла, готовы ли дети к отъезду, в последний раз оправляла на них одежду, продолжая в то же время разговаривать с отцом, который молча слушал ее и даже не кивал больше головой.

— Увидишь адвоката Нунцио, передай ему, что он, — она указывала на мужа, — пришлет все до последнего чентезима. Скажи, что мы не собираемся убегать, как какие-нибудь мошенники. Мы расплатимся со всеми, кому должны. Если Элиа не сможет, деньги вернут дети. Добьются же они чего-нибудь в жизни! Наше имя должно остаться незапятнанным. Передай это всем!

Но было видно, что она сама не верит в то, о чем говорит, и что мастро Паоло ничего никому не скажет. Она говорила так, чтобы подбодрить себя и отца. Она возлагала все надежды на будущее и на детей, на то, что, когда они подрастут, хоть слабый луч счастья, которого она так долго ждала, проникнет наконец и в ее дом.

Все давно собрались и ждали машину. Амитрано поминутно выходил на балкон взглянуть, пришла ли она. Он договорился с шофером, что тот заедет за ними в половине шестого. Но пробило уже шесть, а машины все еще не было.

— Куда он запропастился? — каждый раз повторял Амитрано, возвращаясь в комнату. Он был раздражен и обеспокоен. Мебель была уже в дороге, а ему хотелось приехать в Бари раньше грузовика. Надо убрать помещение, вымыть пол, в общем навести там хоть маломальский порядок. Он решил было идти к шоферу, но потом раздумал, побоявшись, что разминется с ним по дороге. К тому же шофер жил далеко, а ему не хотелось показываться сейчас на улице. Прошло еще четверть часа. Теперь он стал бояться, что шофер передумал и не захочет их везти. Но ведь накануне вечером шофер сам назначил цену, и они с ним обо всем договорились.

— Может, это потому, что ты не дал ему задатка? — спросила Ассунта.

— Но где это видано? Как только мы прибудем на место, я ему уплачу!

— Ну, знаешь, — заметила она, не сомневаясь, что шофера до сих пор нет именно по этой причине. — Наверное, ему хочется быть уверенным, что он не останется внакладе.