Заповедная Россия. Прогулки по русскому лесу XIX века

Официальное обучение профессии началось для Нестерова в Москве под руководством реалиста Перова; оттуда он направился учиться в Академию художеств в Санкт-Петербург, который воспринял как абсолютно чужой город. «Душа моя часто возвращалась… в Москву старого быта, к городу такому русскому, что я ярко почувствовал в холодном полуиностранном Санкт-Петербурге» [Нестеров 1985: 68]. Он начал карьеру художника с работ исторического и иллюстративного толка; в 1880-х годах он подрабатывал в набиравших популярность иллюстрированных еженедельниках, создавая жанровые картины Московской Руси и иллюстрации к сказкам Пушкина. Среди его ранних работ есть также иллюстрации к роману Достоевского «Братья Карамазовы» и к эпопее Мельникова-Печерского. Критик и биограф С. Н. Дурылин подсчитал, что Нестеров создал около тысячи рисунков для таких изданий, как «Нива», «Всемирная иллюстрация» и «Радуга»; много лет спустя художник скажет, что «рисовал потому, что пить-есть надо было»¹¹.

Переломным моментом для творчества Нестерова, превратившим его из посредственного иллюстратора и автора жанровых сценок в иконописца Русской земли, стала личная трагедия – смерть жены Марии в родах в 1886 году. Вот как говорил об этом сам Нестеров: «Любовь к Маше и потеря ее сделали меня художником, вложили в мое художество недостающее содержание, и чувство, и живую душу, словом, все то, что позднее ценили и ценят люди в моем искусстве» [Нестеров 1985: 88–89]. Как отмечает Эбботт Глисон в своей работе о творчестве Нестерова, сразу после смерти супруги художник «написал несколько истощенных образов ангелов и царевен, зрительно, ощутимо передающих подчеркнутую религиозность его будущих работ» [Gleason 2000: 302]. Зрелые работы Нестерова, с их «подчеркнутой религиозностью», иконообразностью (нередко передаваемой [231] в его манере изображать глаза и взгляд) и повышенным вниманием к женским религиозным образам, напрямую связаны с несчастьем, постигшем его так рано и, очевидно, отпечатавшимся на всю жизнь.