Читаем Запрещенный классик полностью

«… на гибкую фигуру,   обли­тую серой материей » ( Крюков . « Неопалимая купина »); – « Согнутая спина его , плотно  обли­тая рубахой , темнела мокрыми пятнами» ( ТД: 1, IX, 49 ).

Эти конструкции уникальны.

Исключение «молодая грудь, облитая  белой с вышивкой рубахой » ( Серафимович . Железный поток. 1924) может говорить о заимствовании из еще не опубликованного ТД .

По НКРЯ  ранний пример: «Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую   перчатку  на левой…» и «Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке  на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что-то, указывая на Наташу». [ Л. Н. Толстой . Война и мир. Том второй (1867–1869)]. Очевидно замствовано Куприным: «Он взял ее протянутую через окно маленькую руку, крепко облитую  коричневой перчаткой …». [ А. И. Куприн.  Поединок (1905)].

Кроме того, иная конструкция: «Сии многочисленные, золотом облитые сановники …» [ Н. М. Карамзин.  История государства Российского: Том 10 (1821–1823)]; «почти каждый облит галунами» [ А. А. Бестужев-Марлинский . Мулла-Нур (1836)]»; «В передней толпились официанты , одетые в бархат, облитые золотом » [ И. А. Гончаров.  Счастливая ошибка (1839)].

ОГАРНУТЬ

огарну’ть , обгарнуть , обгорнуть  – окружить или охватить, обнять (занять), огородить. Огарнуть двор (тульское) . ( Даль );

огарнова’ть  – окружить (воронежское, ростовское, волгоградское). ( СРНГ );

В ДС  нет.

«…– Ухвати я тогда этого коня, – ушел бы! Ей-Богу, ушел бы... Не успел: огарнули  кругом, шашками по плечам лупят... Достать как следует не могли, оттого не поранили» (« Итальянец Замчалов ») – Ср. в том же контексте (!) по ранним изданиям, начиная с журнальной, и по шолоховской рукописи ТД : «В стороне человек восемь драгун огарновали  Крючкова» ( ТД: 3, VII, 300 ). В издании 1953 г. поправлено: «окружили». Начальный вариант восстановлен в издании 1995 г.

В первом примере речь о том, как эскадрон мадьярских гусар окружил казака Замчалова, а в ТД  немецкие драгуны огарновали Кузьму Крючкова.

ОКТАВА

«Было дело под Полтавой, что называется!.. баба свистнула октавой , – извините...» (« Спутники »); «Было дело под Полтавой, баба треснула октавой ...» (« Обвал »).

См.: «Христоня, удовлетворенный, замолкал, слушал нового оратора с прежним неослабным вниманием и первый покрывал сотни голосов своим густым октавистым  “верна-а-а!..”» ( ТД: 5,VIII, 235 ).

« за Матвеевым курганом  октавой бухнуло орудие » ( ТД: 6, XXXII, 211 ).

« откуда-то с Казанского юрта по воде доплыла  октава орудийного залпа »   ( ТД: 6, XLV, 289 ).

«Канонада разрасталась.   Садкие,   бухающие звуки выстрелов  сливались, в душном воздухе колеблющейся октавой  стоял раскатистый, громовитый гул» ( ТД: 6, LIX, 385 ).

«Было дело под Полтавой, дело славное, друзья…» – старинная солдатская песня. Но у Крюкова в «Спутниках» и «Обвале» в пародийно-сниженных вариантах «баба» заменила «пушку». Это развитие метафоры другой знаменитой солдатской песни «Наши жёны – ружья (пушки) заряжёны…»

ОТМАХИВАСЬ ГОЛОВОЙ

развитие метафоры:

«Лошадь шагала ленивым шагом, усиленно отмахиваясь головой от мух » (« Зыбь ») –«Он зряшно топтался около первого орудия, отмахиваясь головой от цвенькавших пуль , и при каждом его резком движении сбоку болталась поношенная полевая сумка» ( ТД: 6, VIII, 82 ).

К этой параллели М. Ю Михеев сделал такое справедливое замечание:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное