Запрет на любовь

И заговорил тихо, сбивчиво… о чём-то несерьёзном. Мне было важно не молчать. Казалось необходимым звучать и много. Потому что молчания и тишины в её жизни уже было предостаточно.

Я пробыл у неё долго, и завтрак, и обед…

— Спасибо, — искренне поблагодарил Никоненко. — Спасибо, — но теперь меня совсем поглотила боль. Понимал, что секундно результата не будет, но куда страшнее и тяжелее для меня оказалось — видеть её такой… неживой.

— Завтра я могу?..

— Конечно, — кивнул Андрей Вячеславович.

И я погнал на тренировку к мальчишкам.

Подарки мы распределили — что получше, оставили на чёрный день.

Никогда не смотрел на себя как на тренера, но к удивлению, общение с пацанами давалось несложно, без напряга. И они слушались. Нет, было дело и огрызались, куда без этого, но в основном… выполняли указания чётко.

Уже расходясь, меня застал представитель дворовой коробки.

За аренду волновался.

Я чертыхнулся, слегка поскрипел зубами за сумму, которую Санычу собрали, но по ходу, его жена ей нашла другое применение. Спрашивать за это не собирался, но в душе надеялся, что… она её не спустит просто так. Ладно бы на похороны, памятник…

Только позвонив ей, меня почти оглушило её обвинение:

— Мне и так от него всю жизнь ничерта не доставалось, а вот теперь я его ещё и хоронить должна? Как получится, так и закопают…

И мне пришлось срочно ещё и с этим делом разбираться. Как-никак три дня уже… Обзвонив самых верных пацанов, с ними договорился на утро в похоронном увидеться, попрощаться с тренером.

А сам погнал разруливать то, на что его жена, пусть и бывшая, времени и средств не нашла.

Хоронили тихо, ребят и тренеров пришло много, поэтому церемония была достойная. Давно я не был так признателен. ВСЕМ! Какая бы грязь не была, хороших людей хватало…

И уже после кладбища, я не к Алие поехал, а к другу в ментовку.

Он не ожидал меня увидеть. Засуетился, бледнел, краснел…

— Тим, ну нахер ты в это лезешь?

— Так значит есть дело? — осенило меня. Не ожидал, что знакомый будет это скрывать.

— Не тупи, Бажов, грязи тут столько, что не отмыться.

— Дай почитать, — нагло потребовал.

— Меня уволят!

— А кто узнает? — упирался я.

Васёк матерился, плевался, резину тянул, но в итоге в кафешку забурили.

— Ты не найдёшь материалов. А если и будет что-то, ничего толкового, за что зацепиться.

— Но ты что-то знаешь?

Васёк мрачно опустив голову, покивал:

— Из показаний Доровского… он приехал, когда она уже была изнасилована и избита. Он её-то и доставил в больницу. ДНК его не совпадало ни с одним ДНК насильников.

— Их было несколько? — очередная шокирующая новость.

— Трое…

Я шумно воздуха втянул.

— Поэтому за неимением доказательств, обвинения против него даже не были выдвинуты.

— И никого?

— Нет! Преступники не найдены. А так как Алия не в себе. Показаний не давала, дело закрыто за неимением каких-либо заявлений с её стороны. Тем более, в крови наркота была, а у наркоманок часто проблемы с дельцами, клиентами.

— Она не наркоманка! И не шлюха! — ладонью по столу хлопнул, мечтаю заткнуть приятеля и его рот.

Васёк на меня так странно посмотрел, что я больше не желал с ним говорить:

— Всё, бывай, спасибо, — куртку со спинки стула сорвал и прочь из кафешки пошёл. В мороз… охладиться, свежести глотнуть, мозги проветрить!

* * *

Я следил за другими пациентами и за работниками. Учился у них несколько дней уходу за больными и Ворона дёргал, когда встречал. Она вообще опешила первый раз, но потом призналась, что рада…

— Ты только Игорьку не говори, — попросил я.

— Да я не из болтливых, — дёрнула плечом Вероника. — Просто интересно. Ты ему не доверяешь? Он реально не знал, что вы…

— Никто, Ворон. И ты не должна знать. И никому, даже если смертью грозят. Тут сложно всё.

— Да я уже поняла. Мужик у неё мутный. Из бандитов. А если знать с чем она поступила… — многозначительно умолкла. — Ты как-то в этом замешан? — всё же озвучила. Я ждал этого вопроса. Не боялся, просто ждал.

— Пока она не расскажет, что случилось, я могу только с ума сходить из-за вариантов. Но… думаю, да.

— Хреново, — подытожила Вероника с тяжким вздохом. — Мне Алия очень нравится. Она какая-то другая, — задумчиво пробурчала. — Я бы хотела, чтобы она пробудилась!

— И я, — покивал мысли.

— Вот только, — с грустью на меня покосилась Ворон. — Если тебе удастся это чудо, что будет дальше? Как её мужчина на это отреагирует? Если уже был конфликт, и ты опять…

— Об этом я буду думать потом, когда проблема настанет, а пока хочу справиться с невозможным…

Вот так… день за днём, неделю я был рядом с небольшими перерывами на сон, обед и тренировки с пацанами. А потом решился на первый эксперимент. Притащил мольберт, краски, карандаши. И сидя рядом с Алиёй стал рисовать, не забывая её спрашивать совета и оценки.

Дурость конечно, при том, что я рисовать яблоко и получилось у меня хуже, не придумаешь.